Но начнем мы с книги, вышедшей много лет назад. В 1937 году в Великобритании вышел роман Катарин Бардекин «Долгая ночь». Этот роман — загадка для литературоведов и историков литературы. Еще не приняты Нюрнбергские законы, еще не началась Вторая мировая война, еще большинство европейцев не задумываются над тем, кто такой Гитлер и что такое нацизм. А роман повествует о победившей нацистской империи, о реализовавшемся кошмаре гитлеровской утопии — через семьсот лет после явления фюрера. И конечно же, о судьбе евреев — их не существует ... Видимо, мы имеем дело с тем озарением, которое иной раз случается в литературе. Впрочем, миф о том, что никто не мог предвидеть новую мировую войну и Холокост, легко развеивается любым, кто дал бы себе труд прочесть «Майн кампф» — а ведь эта книга имелась в каждом немецком доме и была переведена на все европейские языки. Книга К. Бардекин явилась той ранней ласточкой, которая весну не сделала. Бурное появление научно - фантастических книг о нацизме и Холокосте пришлось уже на послевоенные годы, и взоры авторов обращены были не вперед, а назад.
Одним из первых таких произведений стала короткая повесть Сирила Корнблата «Две судьбы», написанная в середине 50 - х годов. Проигравшие Вторую мировую войну США разделены на две оккупационные зоны — японскую и немецкую. Американских фермеров, не желающих смириться с рабским положением, ждет судьба исчезнувших в газовых камерах евреев и последовавших следом за евреями славянских народов. Повесть схематична и излишне прямолинейна; тем не менее, заслуживает внимания сегодняшнего читателя.
Самой сильной, как нынче модно говорить, «знаковой» книгой в этом ряду стал роман «Человек в высоком замке», вышедший в 1962 году. Это, пожалуй, лучшая из вариаций на тему «Гитлер победил». Написанная блестящим писателем Филиппом Диком, представляющая собой полижанровое полотно, где нашлось место всему — от триллера до постмодернистского изыска, — она весьма любопытна подходом к рассматриваемой проблеме. Еврейская тема возникает на страницах книги постоянно, но негромко. Общее представление у читателя складывается из мозаики: биографии главного героя — то ли еврея, то ли объявленного евреем, бежавшим в оккупированную японцами Америку от нацистов; зловещие слухи о продолжающих действовать с все большим размахом Нюрнбергских законах, и т. д. Нацисты кажутся странными и страшными существами, почти утратившими человеческий облик. Они готовятся к завоеванию уже не мира, а вселенной. Зейсс - Инкварт и Розенберг разрабатывают программу полета к Марсу... Зачем? «...Марс заселен евреями! А ведь мы их наверняка там встретим — двухголовых и в фут ростом...» Это кажущееся бредом обоснование космической экспансии (очистка вселенной от евреев) — на самом деле очень точно определяет истинную сущность вектора нацистской политики в реальной истории. Не реванш, не просто территориальные завоевания, но, в первую очередь, «очищение» Европы от евреев и других неполноценных народов — вот истинная причина Второй мировой войны.
Именно этим объясняются необъяснимые с рациональной точки зрения поступки Гитлера: в начале 1945 года он снимал с фронта боеспособные части СС и направлял их на уничтожение евреев. Так что здесь Ф. Дик всего лишь перенес в будущее реальную идеологию реального нацизма.
Столь же характерной для рассматриваемой темы стала книга Нормана Спинрада «Стальная мечта», вышедшая в 1972 году.
«Адольф Гитлер родился в Австрии 20 апреля 1889 года. В юности эмигрировал в Германию. Во время Великой Войны был мобилизован в немецкую армию. После войны сблизился с мюнхенскими радикалами, участвуя в их движении вплоть до окончательного отъезда в Америку в 1919 году. Поселился в Нью - Йорке. Первые годы на новой родине отданы изучению английского языка...» Так начинается эта книга, вернее — краткое предисловие к ней. Далее рассказывается о том, как, окончательно освоившись в языковой среде, Гитлер становится писателем, автором многочисленных научно - фантастических книг («Император астероидов», «Борьба за звезды», «Триумф воли», «Раса господ» и т. д.). Мировую славу ему принес роман «Вождь под свастикой». Собственно, основное содержание романа Спинрада и составляет этот самый «Вождь». Плюс послесловие некоего Гомера Уиппла, филолога из Нью - йоркского университета. Как видим, перед нами — книга, в которой альтернативная история представлена с противоположным знаком: нацизма, судя по предисловию, не было. В названии мировой войны отсутствует цифровое обозначение, и значит, по - видимому, и Второй мировой войны — тоже. Безумные взгляды несостоявшегося фюрера получили свое воплощение на страницах бульварных журналов, где вождь Феррик Яггер борется с коварными Доминаторами во имя спасения человечества, которому грозит вырождение и порабощение этими самыми Доминаторами. Кстати, в отличие от представителей различных ущербных и опасных рас, Доминатора внешне никто не отличит от человека — коварных и бездушных поработителей выдает лишь особый крысиный блеск в глазах, да и блеск в состоянии распознать лишь особо одаренные личности — в первую очередь, разумеется, Феррик Яггер. Правда, Холокост имел место — пять миллионов евреев были уничтожены в СССР, о чем вскользь упоминает Гомер Уиппл...
Книги Ф. Дика и Н. Спинрада имеют общую черту: в обоих романах центральное действие — книга в книге. У Спинрада, как уже говорилось, роман фантаста Адольфа Гитлера, у Дика — книга под названием «Саранча», за которой охотятся спецслужбы Германии. «Саранча» повествует об альтернативной по отношению к основному тексту истории — война была проиграна нацистами. Роман в романе — не просто удобный прием. Это дополнительный и очень важный штрих отношения авторов к нацизму как к продукту массовой культуры Запада. Нацизм — литературен, по сути, он — конечная стадия развития романтизма (или неоромантизма — в этом, кстати, легко убедиться, прочитав «Майн кампф»), потому и разоблачается он, в первую очередь, именно литературными средствами — причем относящимися к той же самой массовой культуре. Далеко не во всех произведениях противостояние проходит между лагерями Германия — Италия — Япония, с одной стороны, и США — Великобритания — СССР — с другой. Пакт Молотова — Риббентропа произвел в свое время сильное впечатление, союз двух тоталитарных систем казался подлинным кошмаром. И в романе Лена Дейтона «Британия - CC» Англию оккупируют совместно вермахт и Красная армия. Оккупация представляет собой причудливую смесь советского и нацистского режимов. Собственно, автора больше интересует детективный сюжет — охота за атомной бомбой, но общий фон производит сильное впечатление.
Последней по времени написания книгой о победе Гитлера стал знаменитый роман Роберта Харриса «Фатерланд». Сразу же завоевавший популярность напряженностью сюжета, точным языком и пугающей реалистичностью картин завоеванной нацистами Европы, он был экранизирован — с Рутгером Хауэром в главной роли. Здесь Холокост поставлен в центр повествования, немецкий полицейский в Третьем рейхе сталкивается с загадочными убийствами престарелых нацистов, участвовавших в знаменитой Ванзейской конференции, и раскрывает для себя страшную тайну исчезновения 13 миллионов европейских евреев...
Из более чем краткого обзора англо - американской фантастики, посвященной теме нацизма и Холокоста, можно сделать вполне определенные выводы. Для западной культуры нацизм представляет собой глубокую травму — прежде всего тем, что чудовищная система этой же культурой и порождена. Не было бы нацизма без социал - дарвинизма, без расизма, возникшего задолго до собственно гитлеровской теории, без христианского антисемитизма, без антисемитизма просветителей — и так вплоть до романтизма, также ставшего одним из камней фундамента идеологии Третьего рейха. Квинтэссенцией нацизма, высшей точкой (то есть, разумеется, низшей точкой падения) культура Запада восприняла Холокост. Именно травмой от этого чудовищного явления, порожденным ею комплексом вины объясняется и юдофильство одних европейских интеллектуалов, и юдофобия других. Даже ревизия истории Холокоста, предпринимаемая постоянно в послевоенные годы, имеет природой своей уязвленность и травмированность западного сознания этим преступлением. При том — я хочу подчеркнуть — речь не идет об утверждении, будто бы антисемитизм — единственная принципиальная черта нацизма. Разумеется, нет. Но для западного мира, повторяю, именно геноцид евреев, осуществленный в полном, так сказать, соответствии с культурными традициями, стал символом нацизма. Следует отметить еще и то, что под евреями, убитыми гитлеровцами, западный интеллектуал молчаливо подразумевает, в первую очередь, своих соседей, евреев, полностью ассимилировавшихся в европейском окружении.
Возвращаясь к тому, о чем говорится в начале этой статьи, то есть к переизданию антологии «Гитлер победил», можно объяснить преимущественное присутствие авторов - неевреев в ней именно тем, что они уязвлены фактом Холокоста в большей степени, нежели евреи. Тут - то и пролегает принципиальное различие между произведениями западных и современных российских писателей, описывающих мир победившего нацизма. Западный писатель переживает физическое уничтожение еврейского народа столь тяжело прежде всего из - за ощущения собственной причастности к этому зверству. Он, как представитель западной цивилизации, — соучастник чудовищного преступления, и главное — не сказать, что невольный соучастник: в лоне европейской культуры только и могла зародиться нацистская идеология.
Для массового же сознания российского, отражаемого современной российской фантастикой, нацизм — фактор внешний. Он рожден вне российской культуры, он является продуктом иных факторов. Такое отношение к нацизму как к явлению не внутреннему, а внешнему, усиленное еще и тем, что нацистская Германия была для СССР прежде всего военным противником, привело к тому, что в русской «альтернативной истории Третьего рейха» к гитлеровской Германии относятся куда снисходительнее. Если сквозь придуманные сюжеты и ситуации английских и американских романов отчетливо проступает понимание невозможности реформирования нацизма (все равно, что реформировать дьявола в ангела), то в книгах российских реформирование такое происходит сплошь и рядом — характернее всего в этом отношении роман С. Абрамова «Тихий ангел пролетел».
Что же до Холокоста, то здесь рассматривается альтернатива уже «альтернативе». Если американские и английские писатели, говоря о победе нацизма, упоминают и полное или почти полное уничтожение евреев, то в русском романе все обычно решается быстро и куда менее болезненно. Еврейская Катастрофа в русской фантастике о победившем нацизме не рассматривается всерьез: как уже было сказано, Гитлер в первую очередь военный противник, а значит, для русской культуры погибшие евреи оказываются в общем ряду жертв войны.
В этих книгах антисемитизм Третьего рейха предполагается исходящим исключительно из навязчивой идеи Гитлера, а вовсе не из вековых традиций. Поэтому тут обычно Гитлер умирает (погибает) достаточно рано, а уже его преемники немедленно решают еврейскую проблему либо путем создания еврейского государства в отвоеванной у англичан Палестине, либо просто отменяют расовые законы.
Из всего сказанного можно сделать вывод, что принципиальные различия альтернативной истории Второй мировой войны, как ее представляют западня и русская фантастика, кроются, скорее всего, в том, что для первой нацизм — чудовище, рожденное, так сказать, сном собственного разума. Для второй — тоже чудовище, но рожденное сном разума чужого. Чужой же кошмар на то и чужой, что представляется совсем не страшным.