При рассмотрении этого несостоявшегося варианта всемирной истории целесообразно исходить из новой интерпретации в высшей степени загадочной личности Распутина, предложенной на основе многолетних исследований деятельности «старца», или «народного царедворца» В. Фалеевым. Он пишет: «Вчитываясь в архивные документы, в прижизненные газетные и журнальные публикации о Распутине, в мемуары дипломатов и политиков, где отражена деятельность старца Григория, я понял, что Григорий Ефимович Распутин — это совсем не та личность, образ которой сложился по воспоминаниям его убийц. Есть Распутин, служащий коммерческим целям! Это эротоман, пьяница, шарлатан, гипнотизер и «немецкий шпион»... Его образ создан политическими памфлетами, рожденными борьбой политических амбиций. Потом уже «обработан» художественной фантазией талантливых писателей и режиссеров... Но на самом деле не блаженный Гришка, а реальный политик, самобытный крестьянский философ пророческого склада, христианский демократ. Образ Сатаны, всеми правдами и неправдами пробравшийся в царский дворец, соблазняющий светских дам и нянек царских детей, — это увлекательная, но злая сказка».
Распутин-вождь духовных христиан (так называемых «хлыстов» — христоверов, чье кредо звучит так: «Всякий мужчина может стать Христом, каждая женщина — Богородицей») имел мистическую убежденность в обновлении церкви и преобразовании России, считал энергичную трудовую деятельность реальным путем освобождения крестьян из тисков нищеты и зависимости. Он выражал интересы той части российского крестьянства, которая не желала войны, а стремилась к миру и мирному труду, поэтому Распутин видел прозорливо необходимость выхода России из войны. Он считал себя спасителем России, и основания для этого имелись, о чем свидетельствует сложившаяся в конце XIX — начале XX века ситуация.
В начале царствования Николая II его политика выражалась формулой: «будущее РОССИИ — в АЗИИ». Это значит, что неиссякаемый источник сил и средств Россия могла обрести благодаря своему доминированию в Азии. Такие общественные деятели того времени, как князь Э. Э. Ухтомский, исходили из необходимости органического врастания нашего отечества в Азию, в нахождении общего языка с Китаем, из существования глубокого духовного сродства России и Азии. Ухтомский писал: «Для Всероссийской державы нет другого исхода, — или стать тем, чем она от века призвана быть (мировой силой, сочетавшей Запад с Востоком), или бесславно и незаметно пойти по пути падения, потому что Европа сама по себе нас, в конце концов, подавит внешним превосходством своим, а не нами пробужденные азиатские народы будут еще опаснее, чем западные иноплеменники» . Эти взгляды разделял Вл. Соловьев, хотя и опасался нового нашествия монголов на Европу, первой жертвой которого опять должна будет стать Россия. Достаточно вспомнить его знаменитое стихотворение «Панмонголизм».
Тем временем рост русского влияния в Азии, усилившийся в связи с постройкой Транссибирской магистрали, тревожил и Японию, и Запад.
«Большая азиатская программа» России крайне беспокоила иностранные державы и вызвала разжигание русофобии. В любопытном меморандуме от 12 февраля 1902 года Бюлов писал: «Бесспорно, к самым примечательным явлениям момента принадлежит постепенное выявление антирусского течения, даже там, где этого меньше всего ожидаешь... Для меня растущая русофобия — установленный факт, в достаточной мере объясняющийся событиями последней четверти века». Далее он указывает на быстрый рост русской мощи в Азии, на ожидающийся распад Турции.
Это факт — экономический подъем России перед началом первой мировой войны вызывал страх и зависть других держав. Поэтому американские миллионеры и японские деятели субсидировали революционное движение в России (понятно, что русские революционеры не щадили жизни за дело революции, но они не отказывались от помощи внешних врагов нашего отечества), что, в частности, способствовало поражению России в войне с Японией, а в более широкой перспективе привело к свержению царя и гибели императорской России .
Революционное брожение охватило и армию, неся хаос и разрушение стране. Генерал А. И. Деникин пишет, что еще в 1907 году он четко представил опасность различного рода митингов, революций, советов и того, что «можно ожидать от разнузданной, лишенной сдерживающих начал солдатской черни». Опасения генерала с фотографической точностью были воспроизведены в 1917 году. Крестьяне хотели мира и земли, чем и воспользовались революционеры всех мастей, разрушив руками масс Российскую империю. Вот почему поражает дальновидность Распутина -когда 29 ноября 1916 года германский канцлер предложил России заключить сепаратный мир, то Распутин посоветовал Николаю II пойти на это. Неудивительно, что против выступали великий князь Николай Николаевич и представитель Государственной думы Родзянко.
В результате в особняке князя Юсупова, куда его заманили, а после неудачной попытки отравить Распутина застрелили. Тело убитого увезли на острова и сбросили в полынью.
Это убийство представляет собою начало государственного переворота, считает В. Фалеев ив пользу своего мнения приводит высказывания А. Блока: «Пуля, его прикончившая, попала в самое сердце династии «и З.Шаховской: «Если бы Государь послушался Распутина и заключил бы тот Брест-Литовский мир, то в России не было бы революции».
Что же произошло бы дальше, если бы покушение на Распутина не удалось, и Николай И принял совет старца о заключении сепаратного мира с Германией?
Тогда события разворачиваются в следующем порядке.
Прежде всего, вопреки протестам многочисленных политических партий, нападавших на любые попытки императора Николая II заключить сепаратный мир с Германией, население империи с радостью встретило этот акт. Всенародная поддержка помогла царю сломить сопротивление военной партии, поддерживаемой французским послом М. Палеологом (ибо Франция вместе с Англией была заинтересована в продолжении войны России против Германии и ее союзников: выход России из воины резко ослаблял их собственные позиции). Царь в данном случае нашел опору в многочисленной российско-немецкой аристократии, занимавшей высшие должности в правительстве и армии и не желавшей войны с Германией. О симпатиях обрусевших немцев свидетельствует, например, такой случай в аристократическом петербургском клубе. Один из генералов царской свиты сказал: «Наши уже подходят к Риге» (речь идет о войне 1915 года), «Кто это наши?» — спросили его. «Разумеется, немцы», — ответил генерал. «Как вы смели, -возмутились присутствующие, — будучи русским генералом, выражать симпатии немцам...» — «Господа, — ответил генерал, — я верный слуга Его Императорского Величества, но позвольте мне быть немцем». Генерал относился к той группе людей, которые считали конфликт с Германией чем-то ненормальным, вредным, противоречащим естественному порядку вещей и гибельным для российского государства. Эти силы выступили на стороне Николая II и фактически установили военную диктатуру.
Офицеры-монархисты быстро навели порядок — члены военной партии, носители аристократических фамилий и придворных званий, интриговавших против императора, банкиры, издатели, адвокаты и профессора, а также руководители многочисленных партий, выступавших против царского режима, были изолированы от общества. Большая часть армии была демобилизована, солдаты вернулись домой, где уже начали работу землеустроительные комиссии, продолжавшие столыпинские преобразования в сельском хозяйстве. Все крестьяне получили свои наделы — одни в своих родных местах, другие переселялись в Сибирь и на Дальний Восток.
Продолжалось строительство железных дорог, где трудились артели; их высокопроизводительный труд позволил в довольно короткое время покрыть Российскую империю густой сетью путей сообщения.
Немалые средства были выделены на развитие народного образования и к 1928 году уже везде в стране обязательным было начальное образование, готовились перейти к всеобщему среднему образованию.
И хотя война ослабила экономически наше отечество, однако проведенные столыпинские реформы динамизировали развитие страны, и она быстро достигла необычайной экономической, военной (армия и флот были качественно преобразованы), политической и научно-технической мощи.
Здесь следует отметить, что выход России из войны имел важные международные последствия. Он поставил в тяжелое положение Францию и Англию — их ждало полное поражение со стороны германских войск. Только вмешательство Соединенных Штатов Америки, чья 4-миллионная армия высадилась на европейском континенте, спасло Антанту от сокрушительного разгрома. Правда, американским войскам тоже досталось от воинственных германских генералов. В результате был заключен мир между воюющими державами, причем Германия и ее союзники не только сохранили довоенные позиции, но и получили небольшую контрибуцию от своих противников (исключая Россию). Все это помогло стабилизировать ситуацию в европейских странах. Они занялись своими делами в экономической сфере.
Россия несколько отошла от европейских дел (хотя и следила зорко за происходящими событиями на европейском континенте), ибо она стала осуществлять, прерванную ранее «великую азиатскую программу».
К 1920 году была завершена приостановленная в связи с первой мировой войной «Большая программа», целью которой ставилась реорганизация императорской армии и усиление артиллерии. Наряду с этим большое внимание уделялось и выполнению утвержденной еще 23 июня 1912 года «Программы усиленного судостроения», чтобы пополнить Балтийский, Тихоокеанский Черноморский флоты. Ведь при ее помощи Николай II стремился воплотить в жизнь свой самые сокровенные мечты и надежды. В рескрипте морскому министру И. К. Григоровичу он писал относительно дня утверждения программы судостроения, что он является «днем великих надежд для России», ибо «флот должен быть воссоздан в могуществе и силе, отвечающих достоинству и славе России». Отметив упорство, с которым морское министерство провело уже ряд мер по поднятию боеспособности флота, Николай II заявил: «Как бы ни были важны сами по себе все эти меры, они имеют значение подготовительной работы к осуществлению основной задачи, от которой зависит и наша внешняя безопасность и наше международное положение. Эта задача -наряду с правильной постановкой сухопутной обороны соорудить и флот, соответствующий по своей численности и боевым качествам потребности России». Теперь с ассигнованием на это необходимых средств на И. К. Григоровича с его ведомством возлагается священный долг «выполнить великое историческое предначертание», в его руках «будущее России как морской державы... честь и слава родной земли» [Морской сборник. 1912. №7, с. 1]. Осуществление этих программ, в частности, было нацелено на то, чтобы решить старую проблему, связанную с Турцией, чей распад был спрогнозирован уже в начале XX. Советский историк К. Ф. Шацилло в своей книге «Россия перед первой мировой войной» пишет: «Летом 1913 г. морское министерство России совместно с министерством иностранных дел решило разработать и представить в правительство многолетний план политики царизма в проливах. Он предусматривал «разрешение» этой проблемы в пользу России в 1918—1919 гг». [Шацилло К. Ф. Россия перед первой мировой войной. М., 1974, с. 91].
К 1920 г. императорское правительство с учетом опыта первой мировой войны сумело создать целые отряды десантных судов и подводных лодок для всех своих трех флотов. Это оказалось очень кстати, ибо окончательно прояснилась ситуация с османской империей, потерпевшей тяжелое поражение в первой мировой войне. И хотя Германия поддерживала ее, она распалась — арабские территории перешли под англо-французское управление. В самой Турции началась гражданская война между сторонниками султана и приверженцами Ататюрка (Мустафы Кемаля), осложненная действиями греческой армии, которая опустошала плодородные долины, изгоняла тысячи турок. Следует отметить, что за султаном и греками стояли Франция и Англия, стремившиеся руками греческой армии навязать договор Турции с целью ее расчленения.
Понятно, что Россия не была заинтересована в контроле Запада над Турцией, и поэтому она вмешалась в происходящую гражданскую войну. Кемаль-паша и его соратники нашли общий язык с правительством России: с ней было заключено соглашение о контроле России над проливами и о включении в ее состав части бывшей Великой Армении. В обмен на это Великое национальное собрание Турции во главе с Кемаль-пашой получило от России; заинтересованной в ослаблении влияния своих главных конкурентов, оружие, боеприпасы и золото. Россия к тому же содействовала подписанию мирного договора между Турцией и Грецией таким образом, что обе стороны оказались ей благодарны. С тех пор Турция вошла в сферу влияния России и всегда сотрудничала с ней, не забывая о своих интересах.
Императорская Россия обеспечила себе прочный тыл в регионе Черного моря и Кавказа и поэтому свое внимание сосредоточила на осуществлении восточной политики, направленной в сторону Дальнего Востока. Для этого в столицах РОССИЙСКОЙ империи, а также во Владивостоке и Иркутске были созданы мощные научные академические и университетские центры по изучению проблем Азии, особенно Индии, Китая и Японии. Полученные данные использовались правительством в целях проведения гибкой и адекватной политики. Не следует забывать, что Азия — это не Африка; здесь существуют большие государства с древней и своеобразной культурой, глубокими и прочными традициями своеобычной цивилизации. И поскольку ключевым вопросом для России являются отношения с Китаем, постольку пристальное внимание уделяется прежде всего Китаю, где происходят сложные социальные процессы.
В то время, как иностранные державы стремились расчленить Китай на части и установить там свое влияние, Россия выступала за сохранение его целостности, что естественно следует из «великой азиатской программы». Вот почему, когда Япония начала агрессию программы против Китая в 1932 г., российские военные силы (армия и Тихоокеанский флот), обеспечивая безопасность своего китайского союзника, нанесли серию хорошо подготовленных ударов по японским вооруженным силам. Японии пришлось оставить в по — кое Китай и подписать мирный договор, по которому Россия вернула себе территории, захваченные Японией в русско-японской войне 1904—1905 гг.
Вся политика России нацелена на превращение страны в евразийскую державу, и это принесло свои плоды. Экономическая, политическая, военная, интеллектуальная сила и потенциал нашего отечества выросли во много раз по сравнению с довоенным 1913 годом, когда оно не только кормило полмира своим хлебом и другими сельскохозяйственными продуктами, но и набирало высокие темпы развития промышленности, когда золотой запас превышал наличие банкнот, когда процветали наука и культура.
Развитие России осуществляется по собственному пути — евразийскому, сходному с японским, но все-таки вполне своеобразному. Это позволило ей использовать свое преимущество как страны, находящейся между Западом и Востоком; она воспринимала все научные и технические идеи и достижения как и на Востоке, так и на Западе, ассимилировала их, перерабатывала и продуцировала собственные, рождаемые творческим гением русского народа. Все это позволило России без всяких трудностей вступить в технократическую эпоху и занять достойное место среди цивилизаций мира.
Однако все получилось иначе, война до победного конца привела к революции.