Нападение фашистской Германии на нашу страну стало полной неожиданностью и для советского народа, и для руководства страны. Только 28 июня 1941 г. ЦК ВКП(б) и Совнарком СССР специальной директивой определили программу развертывания в стране партизанского движения. После речи И.В. Сталина 3 июля 1941 г. развернулась интенсивная работа по формированию партизанских отрядов, диверсионных и разведывательных групп. Большую работу в этом направлении провели штабы и политорганы РККА. 18 июля ЦК ВКП(б) обратился к советскому народу с призывом «об организации борьбы в тылу германских войск». В нем, в частности, говорилось, что
«в войне с фашистской Германией, захватившей часть советской территории, исключительно важное значение приобретает борьба в тылу германской армии. Задача заключается в том, чтобы создать невыносимые условия для германских интервентов, дезорганизовать их связь, транспорт и сами воинские части, срывать их мероприятия, уничтожать захватчиков и их пособников, всемерно помогать созданию конных и пеших партизанских отрядов, диверсионных и истребительных групп, развернуть сеть партийных подпольных организаций для руководства всеми действиями против фашистских оккупантов».
27 июля 1941 г. начальник Генерального штаба РККА Г.К. Жуков и начальник Разведупра Генштаба РККА Ф.И. Голиков шифрограммой в адрес начальников фронтовых штабов предписывали им «немедленно приступить к формированию и заброске в тыл противника большого количества мелких партизанских диверсионно-разведывательных групп из храбрейших людей личного состава войск и из лучших элементов гражданского населения»2.
С первых же дней войны партизаны начали активные действия в тылу вражеской группы армий «Центр» в Белоруссии на железнодорожных магистралях Брест — Минск — Орша, Минск — Осиповичи — Гомель, в районе Полесья, Витебская, Полоцка, позже на территории Брянской, Смоленской, Орловской, Ленинградской и Московской областей. Затем партизанская борьба развернулась в тылу группы армий «Юг» в районах Киевской, Сумской, Черниговской и Харьковской областей, и по мере продвижения неприятеля дальше на юг в тылу у него создавались все новые очаги сопротивления.
В качестве организаторов и руководителей партизанской борьбы на оккупированной территории были направлены сотни партийных, советских и комсомольских работников. Большой вклад внесли бывшие участники гражданской войны, прошедшие суровую школу подполья и партизанской борьбы. Они делились опытом и готовили партизанские кадры, многие из них возглавили партизанские формирования и подполье. В Белоруссии такими руководителями были В.З. Корж, М.Ф. Шмырёв, С.А. Ваупшасов, К.П. Орловский, на Украине — С.А. Ковпак, М.И. Карнаухов, И.Г. Чаплин, в РСФСР — И.М. Бортников, Г.Е. Водопьянов, Н.З. Коляда, Д.Н. Медведев, А.В. Мокроусов, А.Г. Флегонов и др. Однако таких специалистов было очень мало.
Но первые попытки организации партизанских действий были не вполне удачны. Так, по состоянию на 1 марта 1942 г. из 1974 партизанских отрядов, сформированных и заброшенных на оккупированную территорию Украины, в ЦК компартии Украины имелись сведения только о 241 отряде3. В течение второй половины 1941 г. на оккупированную территорию Белоруссии было отправлено 437 отрядов. Но к началу 1942 г. в числе действующих значилось только 50 отрядов4. На 10 июля 1942 г. в Ленинградской области действовало 72 партизанских отряда. Значительно лучше обстояли дела у смоленских, брянских и калининских партизан, где через год осталось до 25–30% отрядов и групп, переброшенных или оставленных в тылу противника при отходе наших войск5. В Ленинградской области на оккупированной территории в первый период войны немцам удалось разбить четыре партизанские бригады, 41 партизанский отряд, уничтожить десятки подпольных организаций и групп6.
Этапы развития партизанского движения
В организации и развитии партизанского движения было два этапа. Для первого из них (1941-осень 1942 гг.) характерно стремление партизанских формирований к обособленным действиям на территории своих районов и областей. Разрозненные вылазки приводили к большим потерям. На втором этапе (осень 1942 — осень 1944 гг.) наметился переход к крупным, хорошо спланированным и подготовленным операциям. Из разрозненных и эпизодических акций в первый период партизанские действия становятся более эффективными. Появилась тенденция к объединению отдельных отрядов в партизанские соединения и созданию для руководства их деятельностью штабов партизанского движения (ШПД).
Создававшиеся партизанские отряды столкнулись с опытным противником, вооруженным современной техникой и заранее подготовленным к борьбе с партизанами. Не всем из них удалось выдержать испытания первых месяцев войны. Отсутствие должной подготовки и вооружения тормозило их боевую деятельность. Многие отряды, выйдя в наш тыл, рассыпались, другие погибли вследствие предательства. Некоторые командиры партизанских отрядов в первые месяцы войны боялись широко привлекать в свои отряды население, оставшееся в тылу противника. Это приводило к замкнутости многих партизанских групп и снижало их боевые возможности.
Самым трудным периодом для развития партизанского движения была зима 1941–1942 гг. Но уже к 1942 г. партизанская война вступила в новую фазу своего развития. К этому времени Красная Армия не только остановила противника на некоторых участках фронта, но и смогла отбросить его к западу. Немцы совершенно неожиданно для себя встретили вооруженное противодействие, стоившее им весьма ощутимых потерь. Но по мере расширения партизанского движения стал чувствоваться недостаток в централизованном руководстве, отсутствие подготовленных кадров, нехватка вооружения и очень плохое снабжение.
Следует отметить, что руководство страны в начальный период войны уделяло недостаточное внимание снабжению партизанских формирований. Так, например, командиры партизанских отрядов Федоров, Кизя и Бегма сообщили в центр, что «создание в тылу врага народных партизанских армий вполне реально при достаточной заброске им вооружения и боеприпасов»7.
Но это мнение не разделял Сталин. Он считал, что оружие и боеприпасы партизаны должны сами добывать в бою8. Эта установка была закреплена в директиве Центрального штаба партизанского движения (ЦШПД) от 18 августа 1942 г. и в разделе «Партизанские действия» Полевого устава РККА в 1943 г. Она нанесла огромный вред и являлась тормозом в развитии партизанского движения9.
Обширные леса, болота, горы, покрытые густой растительностью, затрудняли применение современных технических средств войны. Этот фактор ограничивал возможности противника и давал преимущества партизанам. Именно такие районы стали местами зарождения партизанского движения, организации их баз сосредоточения и воздействия на расположение и коммуникации противника. Лесные массивы превращались в партизанские зоны, районы, края. На стыке Белоруссии, Украины, брянских и орловских лесных массивов собирались, крепли и начинали действовать многие прославленные партизанские соединения — С.А. Ковпака, А.Н. Сабурова, М.И. Наумова и многих других. К апрелю 1942 г. в Белоруссии, в Ленинградской, Смоленской, Орловской и Брянской областях имелось 11 партизанских краев и несколько зон, охватывавших обширную территорию в тылу врага. Гарнизоны противника занимали в них лишь важные, узловые пункты. В последующем подобные партизанские зоны были созданы и в других оккупированных областях.
Отдельные небольшие по численности группы, руководимые опытными командирами, получившие специальную подготовку, успешно действовали и в степных, и горных районах, при исключительно сложных условиях. Карело-финские партизаны и астраханские диверсионно-разведывательные группы, вследствие сурового климата, отсутствия сплошного фронта, недостатка продовольствия, а в степные условиях и отсутствия воды, в основном базировались и проходили подготовку на территории, занимаемой нашими войсками, и лишь по определенным заданиям армейского командования совершали рейды в тыл противника и после их выполнения возвращались на свои базы.
Формирование руководящих структур партизанского движения
Расширение масштабов партизанской войны требовало централизации руководства и координации боевых действий партизанских формирований и нанесения их ударов по противнику для оперативного содействия Красной Армии. В связи с этим появилась необходимость в создании единого органа военно-оперативного руководства партизанской войной.
24 мая 1942 г. заместитель наркома обороны генерал-полковник артиллерии Н.Н. Воронов обратился к Сталину с предложением о создании единого центра по руководству партизанскими и диверсионными действиями. Он обосновывал это тем, что почти годичный опыт войны показал низкий уровень руководства партизанской борьбой в тылу врага. Ею руководят различные органы. «Партизанской войной у нас занимаются ЦК ВКП(б), НКВД, немного Генеральный штаб и ряд руководящих работников Белоруссии и Украины»10.
30 мая 1942 г. Государственный Комитет Обороны (ГКО) принял решение о создании при ставке Верховного Главнокомандования (СВГК) Красной Армии Центрального штаба партизанского движения. Его начальником был назначен от ЦК ВКП(б) секретарь ЦК КП(б) Белоруссии П.К. Пономаренко, непосредственно подчиненный Верховному Главнокомандующему. Его заместителем от НКВД стал В.Т. Сергиенко, от Генштаба РККА — Т.В. Корнеев11.
Одновременно с ЦШПД при Военных советах соответствующих фронтов были созданы фронтовые штабы партизанского движения: Украинский (при Военном совете Юго-Западного фронта). Брянский, Западный, Калининский и Ленинградский, Несколько позже, решением ГКО были образованы также ШПД: Южный — Краснодарский — 3 августа 1942 г., Белорусский — 9 сентября 1942 г.. Воронежский — в октябре 1942 г.. Эстонский — 4 ноября 1942 г.. Латвийский — 8 января 1942 г.. Литовский — 20 ноября 1942 г.. Крымский — в июле 1943 г. и др. Это решение положило начало централизованному руководству партизанским движением12.
Подчиненность фронтовых ШПД была двойственной. С одной стороны они подчинялись ЦШПД, а с другой — Военным советам соответствующих фронтов. С обкомами ВКП(б) они координировали свои действия, через секретарей обкомов, которые в основном стояли во главе фронтовых ШПД, Вскоре фронтовые штабы стали областными.
16 июня 1942 г. постановлением ГКО на Военные советы фронтов было возложено формирование штабов, оперативных групп и подвижных радиоузлов. Задача обеспечения их кадрами была поручена Главному управлению (ГУ) кадров НКО СССР, а вооружение, снабжение всеми видами имущества и транспорта — ГУ тыла НКО СССР13.
ЦШПД осуществлял общее руководство партизанской борьбой, создавал партизанские отряды и соединения, координировал их действия, обобщал и распространял опыт партизанских действий, готовил кадры, организовывал взаимодействие партизанских формирований с войсками Красной Армии. Он работал в тесном контакте с Генеральным штабом РККА. Фронтовые ШПД несли ответственность за руководство партизанскими формированиями и дальнейшее развитие партизанского движения на всей оккупированной территории, определяемой линией и глубиной направления данного фронта с границами областей,
Так, с 15 июля по октябрь 1942 г. приказом начальника ЦШПД Калининскому ШПД были подчинены районы в границах Калининского фронта, Витебской, Вилейской областей Белорусской ССР, Литовской ССР; Западному ШПД — районы Западного фронта, Могилевской, Минской, Гомельской, Барановической, Брестской и Белостоцкой областей Белорусской ССР; Брянскому ШПД были подчинены районы Брянского фронта, включая северные районы Сумской и Черниговской областей Украины, часть Гомельской, Полесскую и Пинскую области Белоруссии14.
На штабы партизанского движения всех рангов были возложены следующие основные задачи:
— развитие партизанского движения;
— руководство боевыми действиями партизан;
— установление связи с партизанскими формированиями;
— обеспечение партизан всем необходимым для борьбы с оккупантами;
— политическое обеспечение;
— подготовка специалистов.
Основными задачами партизанского движения были определены:
— дезорганизация тыла противника;
— разрушение коммуникаций и связи;
— уничтожение складов, нападение на штабы и войсковые части противника;
— разрушение материальной части на аэродромах;
— осведомление Красной Армии о противнике.
Штабы партизанского движения располагали мощными радиоузлами для оперативной связи с партизанскими соединениями, отрядами и разведывательно-диверсионными группами и с подпольными партизанскими организациями. Кадры ШПД, в основном, укомплектовывались кадровыми офицерами Красной Армии, войск и органов НКВД и возглавлялись партийными работниками.
24 августа 1942 г. ЦШПД потребовал от своего разведотдела и от республиканских и фронтовых ШПД активизировать разведку в тылу противника в интересах Красной Армии, считая эту работу одной из важнейших задач деятельности партизанских формирований. В мае 1943 г. начал укомплектовываться личным составом Разведотдел ЦШПД и уже в конце июля приступил к выполнению своих обязанностей. Согласно приказу ГКО от 5 сентября 1942 г. № 00189 перед ним была поставлена задача:
1. По руководству разведывательной деятельностью республиканских и областных ШПД и отдельных партизанских соединений.
2. Информационно-разведывательная деятельность.
3. Агентурно-разведывательная деятельность.
Разведотдел ЦШПД — партизанская разведка в тылу противника — вел работу по установлению новых войсковых соединений, прибывающих на советско-германский фронт, группировок и перегруппировок войск, состояния и работы коммуникаций противника, контролю за его мероприятиями по подготовке оборонительных рубежей, дислокации и перебазированию аэродромов и складов, готовностью немцев к химической войне, численностью и боеспособностью полевых и охранных частей противника, а также политико-экономическим положением на оккупированной территории СССР.
Оперативный отдел ЦШПД занимался руководством боевой деятельности партизанских соединений. Оно осуществлялось как через соответствующие штабы партизанского движения, так и непосредственно. Начальником оперативного отдела был назначен полковник И.И. Наумов, его заместителями подполковник В.П. Шестаков и майор Иволгин.
Для удобства управления партизанским движением вся оккупированная территория была разбита на направления:
1-е направление — Карело-Финская АССР, Прибалтийские республики и Ленинградская область. Начальник направления — капитан Колмыков.
2-е направление — Белорусская ССР. Начальник направления — майор Крюков.
3-е направление — Калининская, Смоленская и Орловская области и Крымская АССР. Начальник направления — майор Румянцев.
В отделе были созданы: группа по применению и внедрению методов партизанской борьбы и современных диверсионных средств, группа учета и склад топографических карт.
Оперативным отделом помимо операций местного значения был разработан и ряд масштабных операций с привлечением к участию в них подавляющего числа партизанских соединений и отрядов — «Рельсовая война», «Концерт», «Зимний концерт», «Пустыня» и др. Кроме того. Оперативный отдел занимался созданием рейдовых партизанских соединений и отрядов, засылкой организаторских и диверсионных групп и переформированием партизанских соединений, определял им новые районы деятельности и ставил им боевые задачи, а также занимался контролем выполнения приказов начальника ЦШПД.
11 мая 1942 г. приказом начальника ЦШПД при Оперативном отделе штаба было создано отделение по диверсионной тактике и технике и поставлены перед ним конкретные задачи. Это отделение приступило к работе 10 июня. Для выполнения заданий ЦШПД привлекались различные научно-технические организации и управления Генштаба РККА15.
Летом 1943 г. в тыл противника с группой офицеров вылетел начальник Украинского ШПД генерал-лейтенант Т.А. Строкач. Он на месте руководил подготовкой партизанских соединений к выполнению весенне-летнего плана боевой деятельности украинских партизан. Для организации взаимодействия партизанских формирований с частями Красной Армии на Брянском фронте была создана специальная группа Оперативного отдела ЦШПД, возглавляемая заместителем начальника этого отдела, подполковником В.П. Шестаковым. В ее задачи входила координация работы Орловского и Западного ШПД с частями Брянского фронта. Эта группа работала вплоть до расформирования Брянского фронта 23 октября 1943 г.
6 сентября 1942 г. ГКО, учитывая опыт партизанской войны, указал на необходимость учета административного деления оккупированной территории, на то, что полосы действия фронтов не совпадали с границами республик и областей, и в связи с этим предложил ЦШПД иметь при Военных советах фронтов свои представительства, руководители которых входили бы в их состав.
Тогда же был учрежден пост Главнокомандующего партизанским движением «для сосредоточения ответственности и централизации руководства партизанским движением». Эту должность занял член Политбюро ЦК ВКП(б), ГКО и СВГК маршал К.Е. Ворошилов, отстраненный осенью 1941 г. от командования Ленинградским фронтом за грубейшие ошибки в руководстве войсками, приведшие к тяжелым последствиям с рекомендацией использовать его в дальнейшем «только на тыловой военной работе»16. Ворошилову был подчинен ЦШПД.
28 сентября 1942 г. в составе ЦШПД было создано Политуправление. Его начальником был назначен секретарь ЦК ВКП(б) В.Н. Малинин. Оно стало органом, через который ЦК ВКП(б) руководил работой среди населения и партизан на оккупированной территории. Этим же решением создавался ряд республиканских, областных и фронтовых штабов партизанского движения: Украинский — руководитель Т.А. Строкач, Белорусский — П.З. Калинин, Литовский — А.Ю. Снечкус, Латвийский — А.К. Сиротис, Эстонский — Н.Г. Коротков, Карело-Финский — С.Я. Вершинин, Ленинградский — М.Н. Никитин, Орловский — А.П. Матвеев, Смоленский — Д.М. Попов, Ставропольский — М.А. Суслов, Крымский — В.Г. Булатов, Астраханский — И.И. Рыжиков и т.д.
19 ноября 1942 г. должность Главнокомандующего партизанским движением была упразднена, и Ворошилов вновь получил направление на фронт в качестве представителя Ставки ВГК. В постановлении ГКО это объяснялось интересами достижения большей гибкости в руководстве партизанским движением17. С упразднением поста Главкома вся полнота ответственности за руководство партизанским движением вновь перешла к ЦШПД. Однако его деятельность из-за межведомственных трений и отсутствия опыта разворачивалась весьма медленно. Только в 1942 г. он дважды подвергся крупным организационным изменениям.
В марте 1943 г. ЦШПД был упразднен, но через месяц 17 апреля постановлением ГКО № 3195/сс его вновь восстановили при Ставке ВГК, однако при этом из подчинения ЦШПД был выведен Украинский ШПД. Он стал непосредственно подчиняться Ставке ВГК. На ЦШПД были возложены обязанности по руководству боевой деятельностью всех партизанских формирований (кроме украинских), направленных на выполнение приказа ВГК № 9518.
Упорядочение системы управления партизанским движением путем совершенствования ЦШПД и фронтовых штабов партизанского движения позволило существенно поднять уровень руководства вооруженной борьбой в тылу вражеской армии и придать ей должный размах и эффективность. Проведенная реорганизация позволила ликвидировать двойственность подчинения фронтовых штабов партизанского движения: с одной стороны ЦШПД, с другой — военным советам фронтов. Теперь представительства ЦШПД подчинялись только тому, кого они представляли. В результате появилась реальная возможность обеспечивать взаимодействие партизанских формирований с операциями фронтов19.
В связи с этим знаменательно признание немецкого генерал-полковника Л. Рендулича. Он отмечал, что
«централизация руководства партизанскими отрядами была очевидна. Ибо при подготовке и проведении какого-либо значительного наступления немецких или русских войск партизаны в этом районе немедленно активизировали свои действия с целью дезорганизации снабжения и связи между частями немецкой армии. захвата и ликвидации складов с боеприпасами и нападения на места расквартирования войск. Эти действия стали тяжелым бременем для{германской} армии и представляли собой немалую опасность. Ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском»20.
Централизация руководства партизанским движением способствовала тому, что в ходе войны оно стало фактором стратегического значения.
Одновременно с совершенствованием органов управления шел поиск оптимальной организационной структуры партизанских формирований. Состав и структура партизанских формирований были весьма разнообразны и зависели от местных условий выполняемых задач, их численности и индивидуальных качеств командиров. Соединения делились на отряды (полки, батальоны), отряды на подразделения (роты, взводы), подразделения на отделения (группы). Численность отряда колебалась от нескольких человек до нескольких сотен, соединения — от нескольких сотен до нескольких тысяч бойцов,
Многие партизанские соединения назывались бригадами. Они также имели разную численность и структуру. Иногда полки были крупнее бригад. В некоторые белорусские формирования входило несколько десятков тысяч человек.
Все партизанские соединения возглавлялись командиром и, как правило, комиссаром. При них находился штаб. Большинство командиров имели заместителей по разведке, диверсиям и материально-техническому обеспечению.
К концу 1943 г. многие партизанские формирования были переименованы в бригады и дивизии, а некоторые отряды стали называться полками и батальонами. Так в феврале 1944 г. соединение С.А. Ковпака было переименовано в 1-ю Украинскую партизанскую дивизию. 13 января 1944 г., учитывая, что большинство партизанских отрядов действуют на территории Украинской и Белорусской республик, которые имеют свои штабы партизанского движения, ГКО СССР решением № 4945/сс окончательно расформировал Центральный штаб партизанского движения. Это было сделано несмотря на то, что Прибалтика, Крым, часть Карело-Финской республики, Калининской и Мурманской областей все еще были оккупированы противником. На этих территориях продолжало действовать более 250 тыс. партизан.
Тем же решением ГКО передал руководство партизанским движением на еще оккупированной территории центральным комитетам партий республик: Украины, Белоруссии, Эстонии, Латвии, Литвы, Молдавии, Карело-Финской и Крымской АССР и обкомам Ленинградской и Калининской областей.
Подготовка партизанских кадров
Партизанское движение с самого начала стало ощущать острый недостаток в специалистах. В первую очередь нужны были квалифицированные подрывники-диверсанты, разведчики и радисты. А руководящий состав партизанских формирований от соединении до отдельных групп должен был обладать хотя бы минимумом специальных знаний. Это поставило вопрос о необходимости срочной подготовки партизанских кадров.
Первыми руководителями и инструкторами партизанских формирований стали командиры Красной Армии, войск и органов НКВД, имевших опыт подготовки партизан до войны. Они оказали действенную помощь в подготовке партизанских кадров и переброске их в тыл противника, особенно в первые месяцы войны. Обладая опытом борьбы с вражеской агентурой, в том числе и с фашистской, они передали будущим партизанам и подпольщикам знания конспирации, ведения разведки и контрразведки.
В свете этих проблем в НКВД в июле 1941 г. была создана Особая группа, одной из задач которой была организация партизанской войны в тылу противника21. Войска Особой группы НКВД состояли из двух бригад, каждая бригада делилась на батальоны, отряды и спецгруппы. Командиром этого соединения был назначен комбриг П.М. Богданов, а начальником штаба — В.В. Гриднев.
В октябре 1941 г. Особая группа была преобразована в Отдельную мотострелковую бригаду особого назначения (ОМСБОН) НКВД, Она стала своеобразным учебным центром по подготовке организаторов партизанского движения и подполья, разведчиков, диверсантов-подрывников, а также для выполнения специальных заданий в тылу врага. Она формировалась только из числа добровольцев. Среди чекистов, составивших ядро бригады, особенно прославились С.А. Ваупшасов, В.А. Карасев, Д.Н. Медведев, Ф.Ф. Озмитель, К.П. Орловский, Н.А. Прокопюк и М.С. Прудников, ставшие впоследствии Героями Советского Союза. В состав бригады входило более 800 спортсменов. В этом соединении сражались и революционеры-политэмигранты из стран Европы, которым удалось выжить во время сталинского террора 30-х годов. Они составляли отдельный интернациональный батальон численностью более 10 тыс. бойцов.
Непосредственное участие в подготовке партизанских кадров и работников подполья принял Оперативно-учебный центр (ОУЦ), созданный в июле 1941 г. по инициативе секретаря ЦК КП(б) Белоруссии П.К. Пономаренко при штабе Западного фронта. Возглавил его опытный военный специалист, начальник отдела Главного военно-инженерного управления Генштаба РККА И.Г. Старинов. На ОУЦ были возложены задачи подготовки специалистов, формирование, снабжение и заброска в тыл противника партизанских отрядов и диверсионно-разведывательных групп. Его переменный состав насчитывал 250 человек. Срок обучения в начале составлял 5–7 дней, но позже увеличился до 3–4 месяцев. ОУЦ получал от Военного совета фронта только снабжение. Фактически он являлся учебным заведением и мастерской-лабораторией по разработке диверсионной минно-подрывной техники при ЦК КП(б) Белоруссии. ОУЦ организовал на местных предприятиях производство необходимой партизанам минно-подрывной техники и гранат и изготовлял в своих мастерских опытные образцы этих изделий. ОУЦ Западного фронта помогал в организации партизанских школ и обучении партизанских кадров в городах Киеве, Вязьме, Орле, Чернигове, Харькове и Ростове.
Уходящие в тыл противника партизанские отряды и группы, помимо стрелкового оружия, обеспечивались и специальной минно-подрывной техникой. Только с июля по октябрь 1941 г. ОУЦ подготовил и отправил в тыл противника более 4 тыс. подготовленных партизан и диверсантов22.
1 августа 1941 г. ЦК КП(б) Украины организовал большую партизанскую школу в Киеве. В ней было подготовлено 45 высококвалифицированных инструкторов. Они по плану ЦК партии Украины обучили в ряде городов республики свыше 4500 специалистов. Такая же школа действовала в Харькове. Учебные пункты с аналогичными задачами в 1941 г. действовали в различных городах Украины. В течение первого года войны в них прошло обучение большое количество подготовленных специалистов для работы в тылу противника.
Орловский обком партии по инициативе П.К. Пономаренко организовал с помощью ОУЦ партизанскую школу в Орле, которая подготовила не одну сотню специалистов для партизанских отрядов Орловской области. В августе 1941 г. Ленинградским обкомом ВКП(б) совместно с Военным советом Ленинградского фронта была создана тройка по организации и руководству партизанским движением на оккупированной территории Ленинградской области. В ее состав вошли представители обкома партии, военной разведки и органов государственной безопасности.
Для подготовки квалифицированной агентуры, способной решать поставленные задачи в тылу врага, органами госбезопасности была создана сеть конспиративных квартир по обучению кадров диверсионно-разведывательной работы и трех школ по подготовке агентов-радистов. Там же готовили агентов-боевиков для работы в тылу врага, которые придавались в качестве прикрытия оперативным работникам при проведении ими мероприятий в тылу противника, и агентов-маршрутников, связников, вербовщиков, которые затем оседали на оккупированной территории.
25 августа 1941 г. приказом НКВД СССР № 001151 оперативные органы государственной безопасности, в задачу которых входила борьба с парашютными десантами и диверсантами противника, были преобразованы в Четвертые отделы управлений НКВД прифронтовых республик. А в центральном аппарате НКВД было создано «Зафронтовое» — 4-е управление, которое руководило их работой. В его функции входила организация агентурно-войсковой разведки, проведение диверсий силами партизанских отрядов и диверсионно-разведывательных групп. Оно также стало создавать свои диверсионно-разведывательные школы, где шла подготовка специальных кадров для работы в тылу противника. Формировались группы по 20–30 человек. На учете 4-го управления состояло 1798 партизанских отрядов — 70796 бойцов и командиров и 1153 диверсионно-разведывательных групп — 7143 разведчиков и подрывников. НКВД осуществлял финансирование и развертывание партизанской борьбы до середины 1942 г., когда эти функции были переданы ЦШПД23.
Аналогичные ОМСБОН функции выполнял Московский истребительный мотострелковый полк, сформированный в октябре 1941 г. для выполнения заданий командования Западного фронта. Диверсионно-разведывательные подразделения полка действовали во всех оккупированных районах Московской, Калининской, Смоленской и Брянской областях. В период обороны Москвы этим полком было подготовлено и переброшено в тыл противника 125 партизанских диверсионно-разведывательных групп общей численностью 3673 человек. В это время партизанские кадры готовились в Брянске, Вязьме, Ельце, Ленинграде, Москве, Рязани, Орле, Тамбове и некоторых других городах.
В течение последних пяти месяцев 1941 г. в прифронтовых и фронтовых районах Ленинградской области было сформировано и переправлено через линию фронта 287 партизанских отрядов и диверсионно-разведывательных групп общей численностью 11683 человека24.
В это же время из числа личного состава войск НКВД и истребительных батальонов было сформировано 15 отрядов, которые были переправлены в тыл противника для проведения операций по заданию Военного совета Ленинградского фронта. В то же время специальные диверсионно-разведывательные школы создавались и при Главном разведывательном управлении Генштаба РККА.
Большую роль в развитии партизанского движения сыграли истребительные отряды и батальоны, возникшие в первые дни войны во многих городах и районах, которым угрожало вторжение войск противника. Уже к концу 1941 г. их насчитывалось более 150025. Они составили значительную часть партизанских отрядов и диверсионно-разведывательных групп, забрасываемых органами государственной безопасности на оккупированную врагом территорию. Всего за первый год войны в партизанских спецшколах было подготовлено и заброшено в тыл противника свыше 12 тыс. специалистов.
И январе 1942 г. по указанию ЦК ВКП(б) в Москве были созданы три партизанские спецшколы. Они были сугубо секретными и имели в начале номера два нуля, что означало «совершенно секретно». Перед каждой из них были поставлены конкретные задачи. Спецшкола № 001 готовила комиссаров и их заместителей для партизанских формирований, спецшкола № 002 — инструкторов минно-подрывного дела, руководителей диверсионных групп, командиров и начальников штабов партизанских отрядов, спецшкола № 003 — радистов-операторов. Сроки обучения в этих учебных заведениях вначале были краткосрочными, 50–100 часов. Это было обусловлено необходимостью срочной засылки в тыл противника партизанских кадров. Но со второй половины 1942 г. учебный процесс был перестроен, и новая программа насчитывала уже 250 часов обучения. Эти специальные партизанские школы после создания ЦШПД вошли в его подчинение.
В декабре 1942 г. на базе спецшколы № 001 была создана Центральная школа партизанского движения с переменным составом в 20 слушателей. Она готовила заместителей командиров партизанских бригад по разведке.
В это же время спецшкола № 002 была преобразована в Центральную школу партизанских кадров по подготовке командиров и начальников штабов партизанских отрядов, а также инструкторов минно-подрывного дела. Обучение в ней осуществлялось по 500-часовой программе. Подготовка проходила в обстановке, максимально приближенной к боевой.
Спецшкола № 003 была преобразована в Центральную радиошколу. Подготовка радистов-операторов продолжалась 250 часов, чего было явно недостаточно. Но партизаны остро нуждались в радистах, и увеличить срок их обучения не представлялось возможным.
В апреле 1942 г. по решению ЦК КП(б) Белоруссии в целях срочного пополнения партизанских формирований в г. Муроме был создан Особый белорусский сбор, курсантами которого стали в основном белорусы — военнослужащие Красной Армии и работники тыловых организаций, С апреля по ноябрь 1942 г. 20-дневный курс обучения в нем прошли более 23 тыс. чел. Все они влились в партизанские отряды26.
В это же время по решению ЦК КП(б) Украины была создана оперативная школа в Ворошиловграде. Там за 45-дневный курс обучения готовили командиров партизанских формирований. Там же по трехмесячной программе обучали радистов. К июню 1942 г. ее закончили 71 командир-организатор и 23 радиста27. Дальнейшее обучение в ней пришлось прекратить из-за неблагоприятно складывающейся обстановки на фронте.
Однако подобная система подготовки партизанских кадров через краткосрочные курсы уже не удовлетворяла растущих запросов партизанского движения. Требовалась коренная перестройка системы обучения партизанских специалистов. Суть ее состояла в том, чтобы подготавливать специалистов более узкой, но высокой квалификации, способных не только выполнять порученное задание, но и организовывать массовое обучение тактике партизанских действий прямо в тылу врага.
К концу 1942 г. в стране действовало 8 специальных школ и 10 учебных заведений по подготовке специалистов для партизанского движения. Срок обучения в этих школах достигал 3–6 месяцев, численность переменного состава в партизанских школах достигла 4 тыс. чел. В 1943 г. количество школ было сокращено. В них теперь обучалось менее 2 тыс. чел. Всего в школах и учебных пунктах в годы войны было обучено, по отчетам штабов партизанского движения, 27 тыс. чел., в том числе в процентах: подрывников-минеров — 75%, разведчиков — 8%, радистов — 3%, организаторов-командиров — 5%, инструкторов-минеров — 5% и прочих — 4%.
С 1943 г. обучение партизан-диверсантов началось непосредственно в партизанских формированиях. В мае того же года по решению ЦК КП(б) Украины в крупных партизанских соединениях были созданы школы подготовки партизан-диверсантов и спецслужбы для руководства диверсионной работой.
Немало специалистов было переброшено на оккупированную территорию по воздуху, но чаще диверсионно-разведывательные группы и партизанские отряды перебрасывались в тыл противника походным порядком через линию фронта.
С января 1944 г,, после расформирования ЦШПД и его спецшкол, подготовка партизанских кадров продолжалась в стационарных школах республиканских штабов партизанского движения и учебных пунктах их представительств при фронтовых штабах.
Формы партизанской борьбы
Большое значение в ведении боевых действий в тылу противника имеют тактические приемы партизанской войны. С одной стороны, у них много общего с боевыми действиями регулярных войск, с другой — ей присущи и специфические особенности. Партизанский фронт существует без флангов и тыла. Поэтому деятельность партизан протекает в условиях постоянного вражеского окружения и может существовать и развиваться только при поддержке народа. Там, где партизанское движение приобретает массовый характер, население и партизаны сливаются как бы в единый боевой коллектив, и в этом его сила.
Действия партизан включали в основном три вида деятельности: боевую, диверсионную и разведывательную, и проводились в четырех основных формах: •
операции отдельных отрядов в одном административном районе; • •
действия группы отрядов и соединений на территории, превращенной в партизанские зоны и края; • •
партизанские операции во взаимодействии с частями регулярной армии и • •
рейды партизанских формирований по оккупированной врагом территории. •
Исключительное значение для развития партизанского движения и диверсионной работы в тылу противника имеет отношение к партизанам населения. Действия партизан и все акты сопротивления оккупантам в его тылу вызывали с его стороны репрессии против местного населения. Но и они не помогали немцам. Удачные действия партизан подрывали прочность тыла противника и вселяли бодрость в сердца патриотов, так как население оккупированных районов видело беспомощность врага и неуловимость партизан.
В отличие от регулярных войск партизанские отряды и соединения не имели единой организационной структуры. Все зависело от обстановки, от опыта командного состава и выполняемых задач. Партизанские отряды имели разную численность, структуру и оснащение. Их тактика также отличалась от тактики регулярных войск. Они были хуже обеспечены в материально-техническом отношении. Поэтому «народные мстители» стремились не ввязываться в затяжные бои с противником, а, применяя широкий маневр, наносили удары, после чего быстро исчезали.
Диверсии. Современные средства войны и поставленные задачи определяли и приемы тактики действий партизан. Они носили разнообразный характер: налеты, засады, оборонительные и наступательные бои, как самостоятельно, так и совместно с войсками Красной Армии. Но наиболее эффективным способом боевых действий партизан являлись диверсии, особенно широко проводившиеся на вражеских коммуникациях. И если в начале войны диверсии носили эпизодический характер, то в последующем, с созданием партизанских штабов, они стали объединяться общим замыслом и переросли в форму крупных операций, согласованных по времени и месту с операциями действующей армии.
Главная черта современной диверсионной тактики — это уничтожение живой силы и технических средств противника в установленное время, когда партизаны будут уже в безопасности.
Во второй половине 1942 г. я проходил обучение в астраханской диверсионно-разведывательной спецшколе № 005 ЦШПД и работал в тылу Сталинградской группировки немцев в калмыцких степях на астраханском направлении. И до сих пор хорошо помню основы партизанской тактики, лаконично сформулированные в конспектах И.Г. Старинова:
«Хорошая разведка, маневренность, умение применять современные средства войны и, в первую очередь, минно-подрывную технику, знание местности, неожиданность нападения, умение быстро сосредотачиваться для нанесения удара и немедленно рассредоточиваться после его выполнения и вывод группы, отряда из боя, взаимная поддержка и стойкость в бою».
И.Г. Старинов требовал от будущих партизан-диверсантов
«быстро и резко менять тактические приемы в зависимости от условий боя и обстановки, ибо противник силен, но склонен к шаблонным действиям. Не принимать лобового удара превосходящих сил противника, постоянно маневрировать и неожиданно появляться в тылу у противника и его приспешников, затрудняя их связь и снабжение. Изматывать противника, постоянно ставить его перед неожиданными трудностями. Нападать внезапно и скрытно. Не засиживаться на одном месте. Боевые действия проводить только по ночам, а в дневное время отсиживаться где-нибудь в укрытиях, соблюдая маскировку. Использовать хитрость, менять тактику, устраивать засады и всемерно использовать минно-подрывную технику. Учиться уничтожать противника, не вступая с ним в соприкосновение».
Выдвигая диверсии на коммуникациях противника на первое место среди других видов партизанских действий, ЦШПД объяснял это рядом причин: •
малое число участников и необходимых средств по сравнению с другими видами операций; • •
небольшие потери партизан по сравнению с вражескими; • •
отвлечение значительных сил врага на охрану своих коммуникаций, что уменьшало возможности противника вести активные действия против партизан; • •
более широкий выбор мест для проведения операции по сравнению с другого рода действиями, например, по разгрому гарнизонов. •
Для работы на коммуникациях противника партизаны обладали разнообразной минно-подрывной и поджигательной техникой. Посредством мин и фугасов весом от 200 г до 10 кг небольшие группы партизан-диверсантов пускали под откос воинские эшелоны. При этом учитывалась не только сила взрыва, но и кинетическая энергия поезда, которая усиливала разрушение подвижного состава. Танковый или пехотный батальоны, имеющие определенную силу в бою, были совершенно беспомощны против мины, установленной небольшой группой партизан-минеров или диверсантом-одиночкой28.
Важная роль отводилась небольшим диверсионно-разведывательным группам, за которыми, как правило, закреплялись определенные участки железных дорог, где они действовали продолжительное время. Диверсионные группы обычно передвигались днем в лесных массивах, а ночью по полям и полевым дорогам, соблюдая меры охраны и разведки. Они избегали населенных пунктов и столкновений с противником, пока не достигали заданного места диверсии. Если группы возглавлялись опытными и решительными командирами, они были неуловимы. При столкновениях с противником они стремились оторваться от него, часто применяя при этом минные заграждения и гранаты замедленного действия. Так, соединение А.Ф. Федорова мелкими группами в весьма сложных условиях без потерь со своей стороны, наносило сокрушительные удары по Ковельскому и Брестскому железнодорожным узлам.
Практика показала возможность диверсионной деятельности и в городах, и в степных и горных районах. В этих условиях значительный урон противнику наносили мелкие законспирированные группы и одиночки партизаны-диверсанты и подпольщики. Они, действуя на узловых точках коммуникаций противника, нарушали работу промышленных предприятий, наносили удары по складам и базам снабжения армии, а также нарушали работу его тыловых организаций.
Примером могут служить диверсионные действия минского, ростовского и крымского подполья, а также действия диверсионных групп в прикаспийской, калмыцкой и сальской степях, на коммуникациях и связи между немецкими группировками «А» (кавказская) Э. фон Клейста и «В» (сталинградской) Ф. Паулюса. Еще более показательной может служить уникальная операция, проведенная в конце 1942 г. в Харькове, при непосредственном руководстве И.Г. Старинова, в результате которой при помощи радиоуправляемых фугасов был уничтожен штаб коменданта и командующего харьковской группировкой немцев. При этом погиб сам командующий генерал фон Браун.
Удары по вражеским коммуникациям оказались значительно сильнее и эффективнее, чем удары немецкой авиации по нашим железным дорогам и даже эффективнее ударов авиации союзников по железным дорогам немцев. Партизанские диверсионные группы на один час срыва движения на коммуникациях противника затрачивали в 5–10 раз меньше взрывчатых веществ, чем бомбардировочная авиация.
Опыт партизан по разрушению вражеского тыла обгонял опыт и возможности немцев по охране своего тыла. Охрана вражеских коммуникаций оказалась не в силах защитить их от партизан. На фронте на один подорванный танк противника приходилось около тысячи противотанковых мин, а в тылу на подрыв эшелона с танками во время их перевозки достаточно было установить фугас весом до 10 кг в удобном месте29.
В июле 1943 г. ЦШПД разработал план операции, получившей название «Рельсовая война». Ее целью являлось нанесение одновременных повсеместных ударов по железным дорогам противника с целью их полной дезорганизации и срыва операций неприятеля на фронтах. Эта операция началась в ночь с 3 на 4 августа 1943 г. В итоге было взорвано 214700 рельс, что составляло 1350 км одноколейного железнодорожного полотна в обширном районе на 1000 км по фронту и 750 км в глубину на территории Белоруссии, Украины и РСФСР. Эта операция была увязана с планами Ставки ВГК и способствовала успеху наших войск в ходе Курской битвы. Смоленской операции и наступления на Левобережной Украине.
Только белорусские партизаны в ходе «Рельсовой войны» подорвали 836 эшелонов и 6345 вагонов, платформ и цистерн с горючим, разрушили 184 железнодорожных моста, 556 мостов на шоссейных и грунтовых дорогах, уничтожили 119 танков и бронемашин, 1430 автомашин и разгромили 44 гарнизона противника. К выполнению этой операции были привлечены 167 партизанских бригад общей численностью 95615 человек.
В сентябре 1943 г. по решению ЦШПД началась повторная операция по разрушению железных дорог противника, получившая наименование «Концерт». Она была приурочена к битве за Днепр и проходила с 19 сентября до конца октября. К ее выполнению было привлечено 183 партизанских бригады и отрядов общей численностью 120600 человек. В итоге было взорвано 148500 рельс. Массовое разрушение коммуникаций позволило снизить пропускную способность железных дорог в тылу противника на 40% и сорвало его планы по подвозу и сосредоточению войск, накоплению резервов и материальных средств, значительно затруднило маневрирование силами и тем самым способствовало наступлению фронтов наших войск30.
В декабре 1943 г. была проведена третья операция по разрушению коммуникаций противника, получившая наименование «Зимний концерт». В связи с расформированием ЦШПД ее проведение было возложено на республиканские и областные ШПД. Одновременно с разрушением железнодорожных путей осуществлялась операция «Пустыня» по выводу из строя водоснабжения железнодорожных станций. Это стало хорошим дополнением к операциям «Рельсовая война», «Концерт» и «Зимний концерт».
Партизанская разведка. Организационная структура партизанской разведки по мере накопления опыта превратилась в специальную службу. На первых порах она столкнулась с множеством трудностей. Нехватка квалифицированных кадров, незнание методов конспирации и специальных знаний часто приводили к досадным ошибкам, непоправимым просчетам и утратам. Опыт накапливался по крупицам. Положение несколько улучшилось после организации Центрального и фронтовых штабов партизанского движения. Потребовалось введение в партизанских формированиях должности заместителей по разведке. И в июле 1942 г. такие должности были установлены.
Создание штабных разведслужб в партизанских формированиях и обеспечение их квалифицированными специалистами и разведаппаратурой значительно повысило уровень партизанской разведки. На оккупированной территории Белоруссии к концу 1942 г. действовало 5150 разведчиков, 68 радиостанций, с помощью которых 329 партизанских соединений и отрядов поддерживали постоянную радиосвязь с ЦШПД и ШПД Белоруссии31.
К началу 1943 г. партизанская разведка приобрела довольно стройные организационные формы. От получения достоверных разведданных зависел успех войсковых и партизанских боевых операций. Однако основные сведения о противнике собирались агентурной разведкой партизан. Они велись главным образом в интересах Красной Армии и были направлены на оперативное и боевое обеспечение ее войск. Агенты-подпольщики не входили в состав партизанских формирований. Связь с ними осуществлялась через широко развитую систему «почтовых ящиков», явочных квартир, условных сигналов, связников-маршрутников и другими способами.
В апреле-июне 1943 г. партизаны-разведчики собрали такие сведения, которые помогали ВГК Красной Армии разгадать замыслы врага на предстоящие кампании, определять места сосредоточения его наступательных группировок и направление готовящихся ударов. Они выявили дислокацию многих штабов, соединений, аэродромов, баз снабжения, объектов строительства оборонительных рубежей. Партизанская разведка выявила подготовку немцев к химической войне и определила отравляющие вещества и пункты их размещения.
Большую роль в укреплении разведорганов партизанских формирований и расширении сферы их деятельности сыграл приказ наркома обороны от 5 сентября 1942 г. №00189 «О задачах партизанского движения». В нем особо подчеркивалась необходимость усиления войсковой разведки. Этот приказ лег в основу всей работы разведорганов партизанских формирований в тылу противника. А создание штатных разведслужб в ШПД и партизанских соединениях и обеспечение их квалифицированными специалистами и радиоаппаратурой значительно повысило эффективность партизанской разведки.
Этот приказ стал программой действий партизан в период перехода Красной Армии от стратегической обороны к стратегическому наступлению, приведшему к коренному перелому в войне. Он требовал значительно усилить разрушение растянутых коммуникаций врага и его линий связи, лишить противника свободы маневра и пополнения его живой силой, боевой техникой, горючим и боеприпасами, парализовать его стремление использовать рабочую силу промышленных предприятий и продукции сельского хозяйства на оккупированной территории, а также вывозить награбленное добро в Германию32.
Особое внимание нарком обороны придал организации разведки в тылу противника в интересах Красной Армии. 19 апреля 1943 г. Сталин издал приказ № 0073 «Об улучшении разведывательной работы партизанских отрядов», предписывавший назначать заместителями начальников республиканских и фронтовых ШПД по разведке командиров Разведуправления Генерального штаба Красной Армии. Практика показала, что с этого времени разведывательная деятельность партизанских формирований в интересах регулярных войск стала более результативной и разносторонней. Она приобрела важнейшее значение для принятия военным командованием более обоснованных оперативных решений и достижения успехов в проводимых им боевых операциях.
В период Сталинградской и Курской битв, операций по освобождению Украины, Белоруссии, Крыма, Ленинградской и Новгородской областей, Прибалтики, Молдавии и Карелии партизаны не только наносили удары по неприятелю, но и собирали развед-данные о нем. Это помогало советскому командованию распознавать замыслы врага, правильнее планировать и проводить боевые операции. По данным ЦШПД, осенью 1943 г. партизаны захватили у противника десятки тысяч оперативных карт, схем, отчетов и других документов и более 9 тыс. из них переправили в Москву. Эффективность партизанской разведки в 1943 г. отмечал маршал Г.К. Жуков. Он писал, что «партизаны снабжали советское командование разведданными, которые помогали правильно оценить обстановку и замыслы вражеского командования на лето 1943 г.»33.
Разведданные о противнике поступали в Разведотдел ЦШПД от подчиненных штабов в виде сводок, спецсообщений, протоколов, допросов пленных, захваченных документов противника и радиограмм от отдельных партизанских соединений и отрядоп. Вся полученная информация обрабатывалась и направлялась в Оперативный и Разведывательный отделы Генерального штаба РККА, а также командующим соотвстстпующих фронтов. А разведданные, имеющие особую важность, в ГКО и Политбюро ЦК ВКП(б).
Рейды партизанских соединений. В соответствии с планом ЦШПД о выполнении приказа ГКО от 5 сентября 1942 г. началось проведение рейдов партизан по тылам противника. Рейды стали одной из наиболее эффективных форм деятельности «народных мстителей». Их основными задачами являлось развитие партизанского движения в новых регионах; удары по важнейшим объектам тыла противника в основном по его коммуникациям; непосредственная помощь Красной Армии; разведка и внедрение агентуры; разгром мелких гарнизонов противника: уничтожение предателей и, конечно, благополучный выход из-под ударов противника.
Партизанские рейды осуществлялись как большими соединениями, так и малыми группами. Количество их участников зависело от поставленной задачи, географических условий и общей обстановки. Численность больших соединений достигала до нескольких тысяч человек, а мелкие группы не превышали 13–15 человек. Продолжительность рейдов в среднем была 2–4 месяца. При подготовке к ним тщательно разрабатывались планы их проведения, подготавливалось материальное обеспечение.
Основой успеха партизанских рейдов была •
четкая организованность и дисциплина; • •
правильный выбор маршрута с учетом всех факторов, в том числе и отношение населения на пути следования; • •
соблюдение скрытости и введение противника в заблуждение; • •
маневр и быстрота движения, умелое преодоление возможных препятствий (болот, лесов и гор), внезапность появления у цели для нанесения удара, избегая ненужных боев, приводящих к снижению маневра и ненужным потерям; • •
внезапность отхода, умение растворяться на местности, действовать мелкими группами и проявлять военную хитрость, умело проводить разведку и контрразведку. •
Движение вне партизанской зоны или края происходило по ночам. Большие соединения двигались несколькими колоннами по параллельным маршрутам. При этом артиллерия, обозы и медчасти двигались в центре колонн. Днем, когда действовала авиация противника, движение отрядов вне лесных массивов было невозможно. Они, маскируясь, занимали круговую оборону, выставляли засады и заставы, отдыхали в балках, рощах или населенных пунктах, вдали от коммуникаций противника. Зимой дневки осуществлялись в основном в населенных пунктах.
Задачи застав и засад, выставляемых в 5–6 км от расположения соединения (отряда), должны были заставить противника развернуться как можно дальше от места стоянки, чтобы выяснить силы врага и дать возможность соединению принять необходимые меры для организации круговой обороны. Большое значение при этом имел резерв, в котором оставлялось до 1/3 численности боевого состава соединения. Резерв предназначался для прорыва окружения места стоянки соединения, сосредоточения основной части формирования. А вдали от расположения соединения обычно действовали отвлекающие диверсионно-разведывательные группы. Стоянки дольше суток в одном месте допускались только в том случае, если противник не «нащупают» партизан или не располагал достаточными силами для наступления.
При переходе железнодорожных путей или шоссейных дорог широко применялись мины и фугасы, которые закладывались впереди застав. Когда эшелоны или автотранспорт с войсками противника подрывался, автоматчики партизанского заслона добивали живую силу противника, оставшуюся после крушения транспорта, захватывали и уничтожали перевозимые грузы.
Нападения партизан на районные центры держали немецкую администрацию и ее пособников в постоянном страхе, распыляя силы врага на охрану и затрудняя использования им местных средств. Они сковывали силы противника, облегчая борьбу против карателей, и способствовали усилению боевой деятельности партизан на коммуникациях немецкой армии.
В мае-июне 1942 г. отряд Г.М. Линькова совершил рейд из района Лепеля в пинские болота и оказал большое влияние на развитие партизанского движения и совершение диверсий в новых районах. Осенью и зимой 1942 г. соединения С.А. Ковпака и А.Н. Сабурова совершили рейды из брянских лесов на Правобережную Украину. Впоследствии такие же рейды совершали и другие украинские и белорусские партизанские соединения. Рейд по степной полосе Украины совершило конное соединение М.И. Наумова. Оно прошло за 65 суток 2396 км. В 1943 г. в сложных погодных условиях длительный рейд провело соединение В.В. Мельникова. Он длился почти год. Примерно тогда же партизанский отряд подполковника М.И. Шукаева, заброшенный 20 июля в леса севернее Нежина, с пятью группами, общей численностью в 52 человека, прошел через Западную Украину и Польшу в Чехословакию в район Попрад, и пробыл там до соединения с частями Красной Армии. За время рейда Шукаева его отряд превратился в соединение численностью 2800 человек. Оно прошло с выходами на операции свыше 10500 км и произвело 832 диверсии и совершило 194 крушения эшелонов.
За период с 17 апреля 1943 по 13 января 1944 гг. партизанскими формированиями было пущено под откос 7411 эшелонов с живой силой и техникой, разбито 6214 паровозов, 61222 вагона, платформ и цистерн, уничтожено 153 самолета, 817 танков и бронемашин, 10918 орудий и минометов, 434 железнодорожных моста и 3532 моста на грунтовых и шоссейных дорогах, 498 складов и баз, захвачено 6 танков, 65 орудий, 231 миномет, 1442 пулемета, 895 автомашин и 16100 винтовок.
С 15 января по 18 августа 1944 г. соединения П.П. Вершигоры осуществили рейды через Польшу, Украину и Белоруссию протяженностью более 4000 км, уничтожили 24 эшелона, 11 паровозов (не считая действий мин замедленного действия), 227 автомобилей, подорвали 10 железнодорожных мостов, 61 мост на шоссейных дорогах, взорвали 15 заводов и 2 электростанции. Они заняли ряд городов, форсировали реки Неман, Березину, Шуру, Свислочь, Горынь, Стоход, Днепро-Бугский канал и Западный Буг.
Наибольшее число рейдов совершило соединение С.А. Ковпака. Оно пустило под откос 19 эшелонов, взорвало 14 железнодорожных мостов и 38 мостов на автострадах. Всего соединение Ковпака за два года прошло по разным маршрутам в тылу врага более 20 тыс. км.
Помощь партизан в проведении боевых операций красной армии
В течение всего периода Отечественной войны партизанские формирования своими действиями оказывали неоценимую помощь войскам Красной Армии, открывая в тылу противника подобие второго фронта.
В сентябре 1943 г. приказом начальника Украинского ШПД были привлечены партизанские соединения для обеспечения переправ через Днепр, Припять и Десну. Партизанские соединения численностью 16700 человек, разделенные на две группы, одна численностью 7200 человек действовала на левобережье, другая — численностью 9500 человек — на правобережье. В результате умелого сосредоточения и маневрирования ими были захвачены и удержаны до подхода частей Красной Армии 10 переправ через Днепр и 14 через Десну и Припять.
В 1944 г. частями Красной Армии во взаимодействии с партизанскими соединениями было проведено несколько больших фронтовых операций, которые в 1940–1950-х годах назывались «сталинскими ударами». Они наглядно показывают значение согласованных действий армий и партизанских формирований.
В январе 1944 г. наступление Красной Армии под Ленинградом и Новгородом сочеталось с ударами по тылам противника 13 партизанских бригад общей численностью более 3500 человек. Им удалось нарушить движение на коммуникациях немцев. К началу этой операции партизаны занимали около 50% оккупированной немцами территории Ленинградской, Новгородской и Псковской областей.
В июне 1944 г. Красная Армия начала крупное наступление в Вслорусснн. Оно сочеталось с ударами белорусских партизан по коммуникациям противника, которые производили массовые крушения поездов и подрыв рельсов. Численность их соединений достигала 240 тыс. чел. Они совместно с наступающими частями Красной Армии заняли города Вилейка, Молодечно, Слуцк и многие районные центры республики. В период подготовки этой операции партизанские соединения вели активную разведку. За все время операции ими было произведено 3625 крушений вражеских лислонов и взято в плен около 45 тыс. вражеских солдат, офицеров и несколько генералов. Действия белорусских партизан имели большое оперативно-стратегическое значение в разгроме немцев в этой операции.
В августе 1944 г. во время Львовско-Тернопольской операции Красной Армии на коммуникациях противника западнее Львова действовало партизанское соединение М.И. Шукаева. Их действия вынудили противника тратить значительные силы на охрану своих коммуникаций. Украинские партизаны с помощью польских партизан парализовали работу транспорта противника северо-западнее Львова в полосе наступления наших войск.
В конце августа 1944 г. Красная Армия проводила крупные наступательные действия против Ясско-Кишиневской группировки противника, которые совпали по времени с мощными ударами по врагу в Чехословакии. В эти районы были заброшены организационные партизанские группы для поддержки народного восстания в Словакии. Туда же вышло и партизанское соединение Шукаева. Это отвлекло значительные силы немцев на борьбу с ними. В сентябре-октябре 1944 г. наступление наших войск в Прибалтике сочеталось с действиями партизанских соединений Прибалтийских республик.
В 1944 г. наиболее боеспособные партизанские формирования перешли границу СССР и вышли на территорию Польши и Чехословакии для оказания интернациональной помощи народам этих стран в борьбе с фашистской Германией. Советские партизаны приняли участие и в Словацком национальном восстании35. В октябре 1944 г. удары Красной Армии между Тисой и Дунаем проводились в тесном взаимодействии с украинскими партизанами и действиями чехословацких партизан в Чехословакии. Все это время партизанские соединения действовали совместно с батальонами подрывников-минеров специальных войск НКВД, а те в свою очередь опирались на партизанские базы.
В тот же период партизанские соединения Белоруссии Я.И. Мельника-Бурченко, М.И. Шукаева, А.Ф. Федорова, А.З. Одуха и другие, парализуя движение немцев по железной дороге и уничтожая средства его связи, оказали неоценимую помощь наступательным операциям Красной Армии.
В соединениях и отрядах А.Ф. Федорова, А.Н. Сабурова, К.С. Заслонова, Т.П. Бумажкова, А.З. Одуха, В.М. Ярмчука, Ф.И. Павловского, В.П. Чепиги, М.А. Гурьянова, И.И. Игнатьева и многих других 90% боевой деятельности составляли удары по вражеским коммуникациям. Рейдирующие соединения, действуя там, где коммуникации противником охранялись недостаточно, в основном направляли свои удары по мостам, разрушая их, подрывали поезда, вызывая их крушение, и производили другие диверсии на путях сообщений противника.
В апреле-мае 1944 г. крымские партизаны — шесть бригад общей численностью более 3500 человек, пережившие трудное время вражеской блокады, активизировали свои действия и по существу заставили немцев открыть в Крыму второй фронт. Эффективно действовало и крымское подполье. В июне 1944 г. операции Красной Армии сочетались с усилением активности карело-финских партизанских отрядов, которые доставляли армии ценные разведданные и действовали на коммуникациях противника.
В связи с освобождением Красной Армией советской территории, по состоянию на 13 января 1944 г., в советский тыл вышли 55 партизанских бригад, 47 отрядов и 15 групп — общей численностью 57063 человека, большинство из них были направлены в ряды Красной Армии. В это же время на сторону партизан перешло 8887 человек из националистических формирований противника. К началу 1944 г. партизаны Белоруссии удерживали и контролировали территорию свыше 108 тыс. кв. км. Занимаемая ими площадь превышала территорию стран Бенилюкса.
Численность партизан в действительности была значительно больше, чем значилось в штабах партизанского движения. Уже к концу 1941 г. действовало более 2000 партизанских отрядов общей численностью свыше 90 тыс. чел. На 1 августа 1942 г. на учете ЦШПД количество партизан составляло 4610 человек, а в действительности, как выяснилось позже, было 6821 человек. В начале 1943 г. в отрядах, имеющих связь с ЦШПД, сражалось свыше 120 тыс. партизан. На 1 января 1944 г. в списках ЦШПД, включая потери и выход в тыл Красной Армии, числилось до 1 млн. человек, в том числе в Белоруссии — 360 тыc., на Украине — 220 тыс. В тылу у противника действовало 6200 партизанских формирований.
Карательные действия гитлеровцев против партизан
Документы плана «Барбаросса» неопровержимо свидетельствуют, что накануне нападения на Советский Союз немецкое командование заранее подготовило специальные войска, способные по его расчетам подавить народное сопротивление в зародыше, что карательные соединения создавались не только в системе полиции безопасности и СД, ноив составе вермахта.
Помимо боевых соединений, расположенных непосредственно на линии фронта, в расположение военного командования были выделены охранные дивизии, части полевой жандармерии и тайной полевой полиции, а также полицейские подразделения из националистически и антисоветски настроенных элементов общества. Численность полицейских формирований к началу января 1942 г. составляла более 60 тыс. чел., что вдвое превышало состав немецкой полиции порядка, используемой на оккупированной территории.
Генерал-полковник Л. Рендулич признавался, что «ни на одном другом театре военных действий не было такого тесного взаимодействия между партизанами и регулярной армией, как на русском». Он отмечал, что «уже в первые месяцы войны деятельность партизан стала принимать все более широкие размеры... Весной 1942 г. они уже представляли серьезную опасность для тыловых коммуникаций немецкой армии, поэтому для решительной борьбы с ними немецкому командованию приходилось стягивать в уже оккупированные районы большие силы, а для проведения крупных операций, где движение приняло наиболее угрожающие размеры, снимать отдельные части с фронта»36.
Ему вторит начальник военных сообщений немецкой группы армий «Центр» генерал Г. Теске, который уже после окончания второй мировой войны писал в своих воспоминаниях, что «первая битва, которую проиграл в ней вермахт, была битва против советских партизан зимой 1941–1942 годов. Затем последовали дальнейшие поражения в этой борьбе... В основном они состояли в том, что с самого начала инициатива находилась у партизан и оставалась у них до конца войны»37.
25 октября 1941 г. командование сухопутных войск Германии выпустило наставление под названием «Основные положения по борьбе с партизанами», которое было распространено в оккупационных войсковых частях, вплоть до батальонов. В нем впервые была сделана попытка проанализировать истоки и характер партизанского движения, его организационную структуру, приемы и способы их боевых действий и вооружение партизанских формирований.
Гитлеровцы, как видно из приказов их командования, считали партизанами 2/3 населения оккупированной ими территории СССР. Еще 19 июля 1941 г. появился приказ Главного командования вермахта (ОКБ) по проведению боевых действий против партизан. Он предписывал поддерживать в частях состояние боевой готовности, создавать специальные конные патрули для охраны коммуникаций, проводить внезапные повторные налеты на населенные пункты, прочесывать местности и т.д.38.
С первыми частями немецких войск нашу границу перешли два легиона бандеровцев «Роланд» и «Нахтигаль». Они входили в состав дивизии войск СС «Бранденбург»39. Значительную помощь спецслужбам Германии в борьбе с партизанами оказали эстонские, латвийские, литовские, украинские и белорусские националисты. Много предателей на службе оккупантов было и из числа граждан РСФСР — Российская освободительная армия (РОА), казаки 15-го казачьего корпуса СС, казачьи, калмыцкие и магометанские легионы. На оккупированной территории стали формироваться разведывательные и карательные органы противника. Они являлись питательной средой для шпионско-диверсионной, террористической и иной подрывной деятельности против нашей страны.
Начиная с августа 1941 г. немецкое командование приступило к формированию специальных моторизированных и конных отрядов для борьбы с партизанскими формированиями. К осени 1941 г. при многих немецких частях были созданы истребительные команды, отряды и батальоны для борьбы с партизанами. Но развернувшееся партизанское движение вынудило немецкое командование применять в борьбе с партизанами крупные силы, вплоть до дивизий.
Уже осенью 1941 г. немецкие генералы признавали, что инициатива в партизанской войне в тылу германских войск принадлежит партизанам. Генерал Роквер в секретном приказе № 1198/41 от 14 сентября 1941 г. указывал, что «в лице русских партизан мы встречаем очень деятельного, ловкого, подвижного и решительного противника, который отлично умеет использовать местность, проводит свои операции преимущественно по ночам и, действуя в собственной стране, в большинстве случаев, пользуется поддержкой населения»40.
Подобное мнение выражал в приказе № 52 от 14 сентября 1941 г. и генерал Шенкендорф. Он отмечал, что «для успешной борьбы с партизанами... необходимо части дивизий охраны тыла расчленить вплоть до взводов и занять возможно большее число населенных пунктов. При этом проводить внезапные наступления на рассвете или незаметный захват населенных пунктов в темноте. Повторные удары проводить спустя 2–3 дня»41.
В 1941–1942 гг. при продвижении немецких войск в глубь советской территории, штабы фельджандармерии (ГФБ) на оккупированной территории немедленно приступали к организации карательных отрядов (ЕКА). В их задачу входили: вооруженная борьба с партизанским движением; проведение репрессивных мер по отношению к советским патриотам; охрана военных объектов и коммуникаций в тылу действующей германской армии и содействие в проведении мероприятий немецких оккупационных властей на оккупированной территории.
Численность отрядов ЕКА в среднем состояла из 150 человек. Отряды ЕКА делились на взводы, а те — на отделения. Они комплектовались в основном из бывших военнослужащих Красной Армии, которые, попав в окружение, возвращались к месту жительства. Начальниками этих карательных отрядов назначались бывшие военнослужащие — изменники Родины, назначенные на эти должности фельджандармерией. Отряды ЕКА обычно действовали совместно с полицией СД, фельджандармерией, частями немецкой армии и отдельными карательными формированиями.
Для уничтожения партизан были созданы и так называемые ягдкоманды (истребительные команды). Их структура давала возможность бороться против партизан весьма ограниченными силами. Они применялись чаще всего для проведения разведки боем. Численность их колебалась от взвода до роты. Главное в их тактике — скрытное продвижение, позволяющее как можно ближе подойти к партизанам, внезапно атаковать их и постараться уничтожить.
Для усиления борьбы с партизанским движением и советской разведкой в оккупированных районах нашей страны наряду с управлениями полиции безопасности и СД в марте 1942 г. был создан специальный орган Зондерштаб «Р» (Особый штаб по России). В его задачи входило выявление дислокации партизанских формирований, их руководящего состава, численности, партийной прослойки и совершение террористических актов в отношении командно-политического состава42.
Германская разведка (абвер и гестапо) большое внимание уделяла работе внутри партизанского движения. Начальник тылового района Северного фронта в приказе № 1198/41 от 14 сентября 1941 г. требовал «создать широкую сеть секретных агентов, хорошо инструктированных и знающих ближайшие пункты явок. Создание этой организации является совместной задачей дивизий охраны тыла и тайной полиции»43. В партизанские отряды засылалась агентура из числа предателей Родины с задачей разложения их изнутри, проведения террористической и диверсионной деятельности. Часто группы агентов под видом партизан или разведчиков Красной Армии, снабженных подлинными документами и радиоаппаратурой, забрасывались в партизанские соединения для выявления мест их расположения.
Боевые операции против партизан зависели от разведданных, в большинстве случаев добытых агентурным путем. В особых указаниях по борьбе с партизанами, а их в разное время было издано немецким командованием несколько, 11 ноября 1942 г., 10 февраля 1943 г. и 1 апреля 1944 г., говорилось, что «облавы против партизан без агентуры и проводников всегда будут безрезультатными, поэтому их следует предпринимать только с использованием агентуры».
Поэтому одной из важнейших задач ЦШПД считал усиление борьбы с агентурой противника, проникавшей в партизанские формирования. По документам ЦШПД, республиканских и областных ШПД видно, что они придавали особое значение созданию в партизанских соединениях оперативных групп безопасности для борьбы с вражеской агентурой. Они действовали совместно с органами НКВД на правах их особых отделов.
В январе-феврале 1942 г. немцы пытались задушить партизанское движение в зародыше, бросив против них крупные силы. Тяжелые бои с карателями партизанские отряды и соединения проводили на Украине, в Белоруссии и в западных областях Российской Федерации. Многие партизанские отряды при этом были рассеяны и ушли в города для продолжения борьбы в подполье. Часть отрядов погибла, а некоторые отошли за линию фронта. Уцелели, как отмечал И.Г. Старинов, «лишь те из них, где во главе были опытные, хорошо подготовленные командиры» 44. В ночь на 26 марта 1942 г. полиция безопасности и части СС и СД нанесли удар по минскому подполью. 28 руководителей подполья были повешены, 251 подпольщик расстрелян.
Уже к весне 1942 г. партизаны стали представлять серьезную опасность для коммуникаций немецкой армии. Поэтому для решительной борьбы с партизанами немецкому командованию приходилось стягивать в уже оккупированные районы страны большие силы. А для крупных операций в областях, где партизанское движение приобрело широкий размах, как в Белоруссии, Брянской области и некоторых других районах, немецкое командование вынуждено было снимать отдельные воинские части с фронта. По оценке немецкого командования партизанская война в России оттянула на себя более 12 немецких дивизий, один горнострелковый корпус и 11 пехотных и кавалерийских бригад.
Гитлеровцы постоянно устраивали карательные экспедиции против партизанских зон и краев, пытаясь разгромить партизанские формирования и уничтожить население, поддерживающее партизан. Немцы формировали из изменников родины лжепартизанские отряды, которые занимались всяческой дискредитацией советских партизан. Но партизанская разведка, опираясь на население, смогла своевременно срывать ухищрения немцев и разоблачать предателей. В 1942 г. отрядом Д.Н. Медведева были разоблачены и уничтожены три лжепартизанских отряда. Один из них, в районе Хотинска, занимался грабежами населения, изнасилованиями девушек, которых потом расстреливали.
По немецким источникам, в 1941 г. против советских партизан действовало 78 специально выделенных батальонов. В 1942 г. их было уже 140. В первой половине 1943 г. — уже 270, а к концу года их было свыше 500. В 1942 г. немцы провели ряд крупных карательных экспедиций против партизан, сжигая на своем пути деревни и села, и зверски расправляясь с населением. Четыре карательных экспедиции были проведены в Ленинградском партизанском крае, но это не уменьшило масштабов деятельности партизан.
С весны 1943 г. немцы начали широкие военные действия против брянских партизан. Только в мае против них действовала 40-тысячная армия, в том числе 292-я мотопехотная дивизия, 2 полка 492-й пехотной дивизии, 102-я венгерская пехотная дивизия, около 120 танков 18-й танковой дивизии, 3 артдивизиона, 7 специальных батальонов по борьбе с партизанами при поддержке авиации.
Против большой группы белорусских партизан в Минской области действовало до 30 тыс. вражеских солдат при поддержке танков, артиллерии и авиации. Только в одном Минске в период его оккупации партизаны и подпольщики уничтожили свыше 1600 немецких чиновников, в том числе главного палача белорусского народа, гауляйтера Белоруссии В. Кубе, известного белорусского националиста Фабияна Акинчица и многих других.
В 1944 г. немцы, предвидя наступление наших войск, обрушили свои удары против белорусских партизан. В апреле немцам удалось окружить 17-тысячную группировку партизан, которые 25 суток отбивались от 60-тысячной группировки карателей, имевшей 137 танков, 235 орудий. Ее действия поддерживала и авиация. Но партизаны прорвали кольцо окружения и вышли в тыл карателей.
В сентябре 1942 г. белорусские партизаны захватили город Бегомль и ряд населенных пунктов в прилегающих районах. Это лишило противника удобных коммуникаций: Полоцк — Борисов, Витебск — Борисов, Вилейка — Полоцк, Лепель — станция Порфяново и Борисов — Порфяново. Этот партизанский район располагался непосредственно в тылу немецкого укрепрайона Ушачи — Лепель — Беленковичи. Партизаны получили хорошо оборудованный аэродром, через который снабжались их формирования, а также освободили некоторые районы в Витебской, Могилевской н Вилейской областях. Неоднократные попытки немцев восстановить положение силами окружавших Бегомль гарнизонов не принесли успеха. И немцы стали готовить крупную операцию. В этом районе дислоцировалось 44 партизанских отряда, общей численностью 8158 человек. Немцы сосредоточили против них 62 тыс. солдат и офицеров, 280 минометов, 218 орудий, 19 танков, 16 бронемашин. Кроме того, к июню 1943 г. из-под Витебска были туда переброшены части двух немецких дивизий и части казаков-изменников. Противник понес значительные потери, но не добился уничтожения партизан.
К 20 июня 1943 г. партизанские бригады «Смерть фашизму», «Железняк», «За Родину» и им. Кирова прорвали кольцо окружения, и продолжали действовать по тылам противника и на его коммуникациях. Неоднократные попытки немецкого командования ликвидировать партизанское движение оказались безуспешными.
При удачных операциях потери партизан оказывались в десятки раз меньше, чем у врага. Наибольший урон они понесли в первый год войны, когда еще не имели необходимого опыта. В дальнейшем партизанские потери были в основном в борьбе с карателями и при нападении на гарнизоны вражеских войск и охраняемые мосты. Меньше всего потерь было при уничтожении противника путем диверсий.
* * *
Всего за годы войны непосредственно в вооруженной борьбе в тылу противника участвовало свыше 1.3 млн. партизан, входивших в состав 6200 партизанских формирований45.
За годы войны, по уточненным данным, ими было произведено 20 тыс. крушений поездов, уничтожено 2500 паровозов, подорвано 12 тыс. мостов на железных, шоссейных и грунтовых дорогах, 42 тыс. автомашин, 350 тыс. вагонов, цистерн и платформ, окончательно выведено из строя около 100 тыс., 6 тыс. танков и самоходных артуста-новок и бронемашин, сбито в воздухе и взорвано на аэродромах 1100 самолетов, выведено из строя 17 тыс. км линий связи, уничтожено более 600 тыс. и взято в плен более 50 тыс. солдат и офицеров и десятки генералов противника. Такого количества живой силы и техники хватило бы для создания крупной стратегической группировки врага46. В результате действий партизан на коммуникациях противника его потери оказались в пять раз больше тех, что нанесла ему англо-американская авиация, соответствуя эффективности 2.5 млн. т бомб, сброшенных ею в немецком тылу47.
За мужество и отвагу в борьбе с немецкими оккупантами и их сателлитами и огромный вклад в дело победы в Великой Отечественной войне свыше 300 тысяч партизан, подпольщиков и участников движения сопротивления были награждены орденами и медалями, более 200 из них удостоены звания Героя Советского Союза. А двум из них — С.А. Ковпаку и А.Ф. Федорову — это звание присвоено дважды.
Имена и подвиги С.А. Ковпака, А.Ф. Федорова, А.Н. Сабурова, К.С. Заслонова, Н.И. Кузнецова, С.В. Руднева, А.Б. Германа, Ф.И. Павловского, Т.Б. Бумажкова, М.А. Гурьянова, В.З. Коржа, М.Ф. Шмырёва, Д.Н. Медведева, Т.А. Строкача, И.Г. Старинова, В.П. Шестакова и сотен и тысяч других героев-партизан занимают достойное место в боевой летописи Великой Отечественной войны.