Как известно, вследствие вероломного нападения фашистской Германии на Советский Союз в первые месяцы войны мы терпели неудачи и поражения. Красная Армия и флот мужественно сражались с превосходящими силами врага, нанося ему большие потери. С каждым днем нарастало наше сопротивление. Смоленское сражение, длившееся в течение почти двух месяцев, последовавшие затем контрудары советских войск в районах Ярцева, Духовщины и Ельни, сорвали замысел фашистского командования сразу прорваться к Москве. В общем плане войны против Советского — плане «Барбаросса» — появилась первая крупная трещина.

Несмотря на указанные неудачи, грозный вал фашистских армий продолжал катиться по нашей территории на восток. В сентябре 1941 года фашистские войска вышли к Неве восточнее Ленинграда. Войска Юго-Западного фронта после длительных боев вынуждены были оставить Киев. Тогда же Гитлер отдал приказ о подготовке генерального наступления на Москву. Он считал, что с падением Москвы перестанет существовать Советский Союз, что наш народ прекратит сопротивление, а у Германии будут развязаны руки для нападения на другие страны мира с целью завоевания мирового господства.

В конце сентября гитлеровское командование сосредоточило на московском направлении за счет других фронтов крупнейшую группировку отборных войск. Эта группировка должна была стремительным ударом овладеть Москвой.

На московском направлении гитлеровцам противостояли три наших фронта: Западный, Резервный и Брянский, армии которых насчитывали в общей сложности около 800 тысяч человек. Но если в численном отношении разница была небольшая, то в танках и артиллерии фашистские войска превосходили нас значительно: против наших 770 танков и 9150 орудий и минометов они имели 1700 танков, 19 450 орудий и минометов.

Операция врага под кодовым названием «Тайфун» началась 30 сентября против войск Брянского фронта и 2 октября против войск Западного и Резервного фронтов. Противник прорвал нашу оборону и быстро продвинулся вперед, в общем направлении на Вязьму.

Немецко-фашистским войскам удалось глубоко вклиниться в центральные области нашей страны и выйти на подступы к столице. Нами была потеряна большая территория, тысячи населенных пунктов, в том числе важные железнодорожные узлы и города: Брянск, Вязьма, Орел, Ржев, Калинин, Сухиничи и другие. Войска Западного направления в тяжелых оборонительных сражениях и при отходе понесли значительные потери в живой силе и военной технике.

14 октября немецко-фашистское командование объявило об окружении основных сил Красной Армии на [10] центральном — московском направлении. При этом сообщалось о захвате 350 тысяч советских военнопленных и большого количества вооружения. Называлось и число окруженных дивизий — 45. Эти данные были использованы немецкими буржуазными историками, к которым присоединились историки США, Англии и Франции.

На самом же деле в районе Вязьмы и Брянска были окружены наши 19, 20, 24 и 32-я армии, в общей сложности менее 20 дивизий, причем многие из них, понеся большие потери в предыдущих боях, насчитывали по 2 — 3 тысячи человек. Большинство войск Брянского, Западного и Резервного фронтов к 20 октября организованно отошли, создав новый фронт обороны. Находившиеся в окружении советские войска сковали значительное число фашистских дивизий. Впоследствии часть окруженных войск Западного и Резервного фронтов под командованием генерал-лейтенанта И. В. Болдина вышла из окружения. Многие подразделения присоединились к партизанским отрядам или образовали новые партизанские отряды (что, кстати сказать, не отрицают и буржуазные историки).

Опасность, нависшая над нашей Родиной, была велика. И только исключительная стойкость войск, огромная организаторская работа Коммунистической партии и ее Центрального Комитета, командования Советских Вооруженных Сил помогли сорвать самонадеянный гитлеровский план молниеносного разгрома советских войск в районе Вязьмы и Брянска и дальнейшего марша на Москву. Мы смогли сорвать замыслы захватчиков потому, что против них поднялся весь советский народ, в том числе и население, оказавшееся в тылу врага. Фашистский «Тайфун» был укрощен мужеством и стойкостью Красной Армии. Советские люди, несмотря на большие жертвы, не дрогнули, выстояли. А выстоять в то время означало победить. В этом основной итог тяжелого и героического октября 1941 года.

Сражения на московском направлении дорого обошлись и врагу. По данным начальника генерального штаба сухопутных сил Германии генерала Гальдера, потери фашистских войск в октябре составили 135 тысяч. По признанию немецких генералов — участников сражений, они были ошеломлены силой сопротивления советских войск и своими огромными потерями на подступах к Москве. Так, начальник [11] штаба 4-й армии генерал Блюментрит признает: «Когда мы вплотную подошли к Москве, настроение наших командиров и войск вдруг резко изменилось. С удивлением и разочарованием мы обнаружили в октябре и начале ноября, что разгромленные русские вовсе не перестали существовать как военная сила».

Командующий 4-й армией генерал Клюге, основываясь на больших потерях его армии в конце октября и письмах солдат домой, советовал командованию группы армий «Центр» отложить наступление на Москву до весны 1942 года. Вопрос о возобновлении наступления на Москву обсуждался на совещании командующих групп армий в Орше. На этом совещании были подвергнуты всестороннему рассмотрению все доводы за и против наступления. С предложением Клюге был согласен командующий группы армий «Юг» генерал-фельдмаршал Рундштедт, который просил командующего сухопутными силами Браухича усилить его группу для развития успеха на ростовском направлении. Командующий резервной армией генерал Фромм рекомендовал сделать мирное предложение Советскому Союзу, чтобы избежать риска войны на два фронта.

Однако главное командование сухопутных войск и командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Бок не согласились с доводами генералов. Выход группы армий «Центр» на ближние подступы к Москве, успешные действия фашистских войск на тихвинском и ростовском направлениях вселяли надежду на быстрое овладение Москвой и успешное окончание войны. Гитлер, как зарвавшийся игрок, торопил своих генералов «в ближайшее время любой ценой покончить с Москвой». Занятием Москвы он рассчитывал произвести сенсационный политический эффект среди буржуазных государств. Гитлер одобрил приказ группы армий «Центр» от 30 октября, в котором указывалось о возобновлении наступления на Москву не позднее 12 ноября и ставилась задача до начала зимы любой ценой захватить Москву.

В соответствии с требованиями Гитлера в первой половине ноября немецко-фашистское командование спешно подтянуло к Москве с других направлений дополнительно до 10 дивизий и произвело перегруппировку войск.

Гитлеровское командование бросило на Москву свои лучшие, [12] отборные части. Вражеская группа армий «Центр» значительно превосходила наши силы, оборонявшиеся на московском направлении. У гитлеровцев здесь было в два раза больше солдат и офицеров, в два с половиной раза больше орудий и минометов и в полтора раза больше танков, чем у нас. На флангах же Западного фронта, где гитлеровцы наносили главные удары своими танковыми армиями (группами), у них было еще большее преимущество в людях и технике. У врага было и значительное превосходство в бомбардировочной авиации.

По замыслу немецко-фашистского командования, 4-я полевая армия совместно с танковыми армиями (группами) должна была разбить находящиеся под Москвой советские войска и осуществить окружение Москвы с севера и юга. Линией прикрытия с востока намечался рубеж: Рязань — река Ока до Коломны — Егорьевск — Орехово-Зуево — река Дубна. Затем кольцо окружения Москвы предполагалось сузить до городской железной дороги. По требованию Гитлера капитуляция Москвы исключалась. Москва должна была быть разрушена артиллерией и воздушными налетами, а уцелевшее население должно было подвергнуться уничтожению специальной «зондеркомандой Москва».

Советское Верховное главнокомандование, оценивая обстановку, сложившуюся на московском направлении в конце октября, исходило из того, что противник хотя и ослаблен, но имеет еще достаточно сил для возобновления наступления, а Красная Армия не располагает пока возможностями для перехода от обороны к контрнаступлению. Поэтому основные усилия советского командования в это время были направлены на укрепление Западного фронта, в полосу которого, как показывали данные разведки, целиком перемещались ударные группировки противника.

Исходя из этого, Ставка с 1 по 15 ноября ввела в состав Западного фронта несколько свежих стрелковых, кавалерийских, танковых дивизий и бригад. Действующие части фронта пополнялись людьми и боевой техникой. Большинство армий фронта было усилено противотанковой артиллерией и гвардейскими минометными частями. Всего в первой половине ноября Западный фронт получил пополнение в количестве 100 тысяч человек, 300 танков и 2 тысяч орудий. Усиливались и другие фронты московского направления — Калининский [13] и правый фланг Юго-Западного, а также Московская зона обороны.

Резервные полки и дивизии поступали в распоряжение Военного совета Московской зоны обороны, где проводилось их доукомплектование и снаряжение. Здесь же по заданию Ставки спешно формировались танковые бригады, дивизионы и полки реактивных минометов и несколько артиллерийских полков ПТО. 24 октября части Московской зоны были сведены в три боевые группы: северо-западную, западную и юго-западную, — составившие первый эшелон обороны зоны. Второй эшелон составили рабочие дружины, отряды истребителей танков (около 3 тысяч человек), отряды моряков.

Командование Западного фронта принимало меры к повышению активности войск в обороне и к стабилизации фронта. В приказах фронта от 30 октября и 3 ноября предлагалось: заминировать все танкоопасные направления, создать сильные противотанковые районы в крупных населенных пунктах, подготовить огневые и инженерные заграждения, лесные завалы и затопление местности, разрушить мосты и дороги перед передним краем.

Располагая данными, что противник основные группировки создает на флангах Западного фронта, командование фронта значительную часть своих резервов в первую очередь сосредоточило против этих группировок. Войска Западного фронта получили приказ прочно удерживать занимаемые рубежи в центре фронта и не допустить обхода Москвы с северо-востока и юго-востока. Войскам Калининского и Юго-Западного фронтов Ставка приказала прочно оборонять занимаемые рубежи и сковывать врага, мешая ему перебрасывать силы под Москву.

Организация обороны советских войск на ближних подступах к Москве осуществлялась с предельным напряжением сил. В действующих армиях был значительный некомплект личного состава. Продолжал ощущаться недостаток в вооружении и боеприпасах. Большую нужду войска испытывали в автотранспорте, механизированных средствах тяги и даже в лошадях. Положение на флангах фронтов, где противник подготовлял нанесение главных ударов, продолжало оставаться весьма непрочным.

В целях оказания помощи командирам частей в организации позиционной обороны командующие армиями, члены [14] военных советов и офицеры штабов выезжали на передний край обороны. На фронте чувствовался значительный перелом в настроении войск — бойцы и офицеры стали непримиримо относиться к отдельным случаям неустойчивости в бою.

14 ноября Военный совет Западного фронта (Г. К. Жуков, Н. А. Булганин, И. С. Хохлов, В. Д. Соколовский) предупредил войска о возможном наступлении врага «сегодня или завтра», потребовав от командиров всех степеней принять меры к его отражению. В обращении Военного совета фронта к войскам говорилось: «В час грозной опасности для нашего государства жизнь каждого воина принадлежит Отчизне. Родина требует от каждого из нас величайшего напряжения сил, мужества, геройства и стойкости. Родина зовет нас стать нерушимой стеной и преградить путь фашистским ордам к родной и любимой Москве».

15 — 16 ноября возобновилось наступление врага под Москвой. Особенно энергичные бои развернулись на правом крыле фронта в полосе 30-й и 16-й армий.

Трудящиеся Москвы, вся страна пришли на помощь Западному фронту.

В результате упорного сопротивления советских войск в конце ноября наступление противника северо-западнее Москвы, по существу, было остановлено. Темп его наступления в последнюю неделю ноября равнялся 1 — 2 километрам в сутки. 30 ноября враг перешел к обороне перед фронтом 30-й армии (командующий Д. Д. Лелюшенко). Это было симптоматично, так как переход противника к обороне свидетельствовал об отказе от первоначального плана — глубокого окружения Москвы с востока.

Советское Главнокомандование, учитывая опасность, нависшую над Москвой, принимало меры к полному срыву наступления противника. 29 ноября в состав частей Западного фронта, сражающихся северо-западнее Москвы, были переданы из резерва Ставки 1-я ударная (командующий В. И. Кузнецов) и 20-я (начальник штаба Л. М. Сандалов) армии.

На левом крыле фронта противник возобновил наступление 18 ноября, нанося главный удар северо-восточнее Тулы в направлении Венев — Кашира. В первый день наступления противник, используя превосходство в силах, прорвал [15] оборону 50-й армии (командующий И. В. Болдин) и овладел рядом важных населенных пунктов. Прорыв обороны 50-й армии восточнее Тулы в сочетании с наступлением противника западнее Тулы угрожал окружением города и требовал принятия срочных мер для обороны всего левого крыла фронта.

Для ликвидации прорыва в полосе 50-й армии и прикрытия каширского направления приказом фронта был создан Веневский боевой участок, куда отводились левофланговые части 50-й армии. Кроме того, создавались Рязанский, Зарайский, Каширский и Лаптевский боевые участки. Организация обороны системой боевых участков в условиях отсутствия сплошной линии фронта во многих случаях весьма целесообразна. Именно система боевых участков позволила командованию фронта в сложных условиях восстановить положение 50-й армии северо-восточнее Тулы и подготовить условия для нанесения поражения противнику.

В течение 26 ноября противник еще продвигался вперед на всех направлениях. В этот день танки противника ворвались в Михайлов и Серебряные Пруды. 17-я танковая дивизия подошла к Кашире, 3-я танковая дивизия перерезала железную дорогу и шоссе севернее Тулы. Но это были последние рывки смертельно усталого врага. 27 ноября части Гудериана были остановлены на Лаптевском и Каширском боевых участках.

В связи с прорывом противника в район Каширы командующий Западным фронтом направил сюда 2-й кавкорпус генерала П. А. Белова с задачей немедленно развернуться из района Каширы фронтом на юг, разбить противника и отбросить его в южном направлении. Эта задача была успешно выполнена.

Опасаясь за свой правый фланг, Гудериан 30 ноября приказал перейти к обороне частям 53-го армейского корпуса и 10-й мотодивизии 47-го танкового корпуса. 17-я танковая и 29-я мотодивизия противника получили приказ отбить атаки подвижной группы генерала Белова и закрепиться на достигнутом рубеже севернее Мордвес. Следовательно, уже 30 ноября Гудериан, по существу, признавал невозможность выполнения поставленной задачи, хотя и стремился активизировать действия 24-го танкового корпуса севернее Тулы. Однако попытки 24-го корпуса выйти на [16] шоссе Москва — Тула были отбиты с большими для него потерями.

Обескураженный провалом своих замыслов, Гудериан готов был для поддержания престижа своей армии возобновить наступление из последних сил. Для этого он в течение двух дней (29 и 30 ноября) вел переговоры с командующим 4-й армией Клюге о начале совместного наступления на Москву с юго-запада.

Немецко-фашистское командование, потерявшее чувство реальности, не могло уже трезво оценивать обстановку. Оно все еще надеялось, что ему удастся овладеть Москвой до того, как советское командование успеет подтянуть резервы. Несмотря на явный провал наступления северо-западнее и юго-западнее Москвы, командование группы армий «Центр» предприняло отчаянную попытку прорваться к Москве с северо-запада и запада и завершить окружение наших войск в районе Тулы. Наступление должно было начаться одновременно на всех направлениях, без оперативной паузы и перегруппировки войск.

Севернее Москвы, введя в бой свежую танковую дивизию, генерал Рейнгарт пытался прорваться к Москве со стороны Красной Поляны и Крюкова. Генерал Гепнер пытался нанести удар в направлении Нахабина и совместно с 4-й армией, которая наносила удар из района Наро-Фоминска в направлении Голицына, окружить войска 5-й армии и ворваться в Москву с запада.

1 декабря противнику удалось потеснить наши части. Особенно значительным было его продвижение на краснополянском и наро-фоминском направлениях, на которых он овладел несколькими опорными пунктами обороны наших войск. Командующие 20-й, 5-й и 33-й армиями Западного фронта получили задачу отбить новые удары противника. 2 декабря передовые части 20-й армии отразили все атаки противника и вынудили его прекратить наступление. Были отбиты атаки врага и на участке 16-й армии (командующий К. К. Рокоссовский). Более тяжелой продолжала оставаться обстановка на наро-фоминском направлении.

Оценивая обстановку в первые дни декабря, командование Западного фронта не могло не заметить ослабления нажима врага. Захваченные пленные своим жалким видом свидетельствовали об истощении фашистской армии. В связи [17] с этим 1-я ударная и 20-я армии получили задачу с утра 3 декабря перейти в наступление и разгромить противника в населенных пунктах Яхрома, Ольгово, Озерецкое, Белый Раст, Красная Поляна. 16-я и 5-я армии получили задачу контратаковать врага в районе Крюкова и северо-восточнее Звенигорода. 33-я и 5-я армии получили приказ разгромить противника, прорвавшегося в районы Юшкова, Бурцева и восстановить положение по реке Наре. Все армии правого крыла Западного фронта получили задачу не допускать перехода противника к обороне на занятых рубежах.

Выполняя приказ Западного фронта, 1-я ударная и 20-я армии в течение 3 — 5 декабря нанесли несколько сильных ударов по врагу, в результате которых противник был выбит из ряда крупных населенных пунктов. 16-я армия в течение 3 — 5 декабря отбила несколько яростных атак противника в районе Крюкова. Левофланговые дивизии 16-й армии во взаимодействии с 5-й армией отбросили противника из большой излучины реки Москвы и освободили несколько населенных пунктов северо-восточнее Звенигорода. Командующий 33-й армией М. Г. Ефремов для разгрома прорвавшегося противника создал ударную группу, под нажимом которой противник 4 декабря оставил Юшково и Бурцево и начал отходить на рубеж реки Нары. Одновременно были ликвидированы вклинившиеся части противника и в полосе 5-й армии (командующий Л. А. Говоров).

Таким образом, в течение 1 — 5 декабря войска правого крыла и центра Западного фронта сильными контрударами нанесли первое поражение противнику и захватили инициативу в свои руки.

Генерал Гальдер 5 декабря отмечал в своем дневнике: «Фон Бок сообщает: силы иссякли. 4-я танковая группа не сможет завтра наступать». Таков финал последних усилий врага прорваться к Москве с запада и северо-запада. В результате сильных контрударов наших войск в первых числах декабря в центре и на флангах Западного фронта последние попытки врага прорваться к Москве были сорваны, и он вынужден был фактически перейти к обороне на всем московском направлении. Тем самым окончательно был сорван план немецкого наступления на Москву.

Срыв гитлеровского наступления на Москву показал огромную, необоримую силу советского народа и его армии, [18] сумевших в труднейших условиях найти силы, способные сначала остановить врага у самых стен столицы, а затем нанести ему тяжелое поражение. Такой исход гигантских оборонительных сражений под Москвой вызвал у советских людей новый патриотический подъем как на фронте, так и в тылу. Советские люди в срыве вражеского наступления на Москву увидели результаты своих усилий и обрели уверенность, что враг будет не только остановлен, но и разбит.

Идея контрнаступления под Москвой возникла еще в начале ноября, когда танковые армии врага были остановлены на ближних подступах к Москве. В это время по указанию Государственного Комитета Обороны Ставка Верховного главнокомандования отдала приказ о сосредоточении в районе Москвы четырех резервных армий (1-й ударной, 20-й, 26-й и 10-й), которые предполагалось передать фронтам Западного направления для осуществления контрнаступления.

Тогда же Ставка приняла решение о нанесении контрударов в районе Ростова и Тихвина с целью срыва наступления врага на этих направлениях и недопущения переброски оттуда войск под Москву. Однако в связи с большими трудностями формирования резервных армий и возобновлением наступления врага на Москву идея контрнаступления не получила в тот период своего полного развития. Южный фронт, 52-я и 4-я отдельные армии получили приказ нанести контрудары наличными силами, не ожидая подхода резервов.

Дальнейшее развитие событий подтвердило правильность такого решения. Контрудары советских войск на южном участке фронта и в районе Тихвина во второй половине ноября сковали силы врага на этих направлениях и не позволили перебрасывать их под Москву в момент начавшегося кризиса немецко-фашистского наступления.

И хотя Красная Армия еще не располагала численным превосходством над врагом, кризис вражеского наступления под Москвой создавал предпосылки для успешного осуществления контрнаступления на московском направлении.

Не случайно заместитель начальника Генерального штаба генерал А. М. Василевский в одном из разговоров с командующим Калининским фронтом генералом И. С. Коневым сказал, что «сорвать наступление немцев на Москву и тем самым не только спасти Москву, но и положить начало [19] серьезному разгрому противника можно лишь активными действиями с решительной целью. Если мы этого не сделаем в ближайшие дни, то будет поздно».

Для контрнаступления под Москвой Верховное главнокомандование решило привлечь войска трех фронтов — Калининского (командующий И. С. Конев, член Военного совета Д. С. Леонов, начальник штаба М. В. Захаров), Западного и правого фланга Юго-Западного. Главные усилия предполагалось сосредоточить в полосе Западного фронта, которому ставилась задача — разгромить ударные танковые группировки врага, наступающие на Москву. С целью обеспечения внезапности контрнаступление должно было начаться без оперативной паузы и почти в той же группировке войск, которая сложилась в ходе оборонительного сражения.

Такой замысел контрнаступления под Москвой был обусловлен прежде всего недостатком у нас сил и средств. Соотношение сил на всем московском направлении, а также в полосе фронтов оставалось в пользу противника. Лишь за счет маневра удавалось создавать, и то далеко не всегда, небольшой перевес в силах на направлении главных ударов.

Подготовка войск к контрнаступлению под Москвой фактически началась в первых числах декабря, когда фронты за счет резервов усилили группировки войск на главных направлениях. В частности, в состав Западного фронта кроме трех резервных армий (1-я ударная, 20-я и 10-я) Ставка передала девять стрелковых и две кавалерийские дивизии, восемь стрелковых и шесть танковых бригад. Войска Калининского и правого крыла Юго-Западного фронтов к началу контрнаступления были усилены всего несколькими дивизиями. Даже на направлении главных ударов войска Калининского и Юго-Западного фронтов уступали врагу в силах и средствах.

Красная Армия в своем первом контрнаступлении не только не имела решающего превосходства над противником в силах, но по артиллерии даже уступала ему. Лишь в авиации, с учетом авиации войск ПВО и Московской зоны и самолетов устаревших систем, включая и У-2, Красная Армия имела на Западном направлении двойное превосходство. Если же принимать во внимание только боевые самолеты, их качества, то фактического превосходства не было и здесь.

Приведенные данные начисто опровергают утверждения [20] буржуазных историков и битых гитлеровских генералов о якобы большом численном превосходстве советских войск в период контрнаступления под Москвой.

Кроме того, советские войска в это время испытывали острый недостаток в вооружении и боеприпасах, так как процесс перестройки народного хозяйства на нужды фронта еще далеко не был завершен. Материально-техническое обеспечение нашего первого контрнаступления находилось на самом низком уровне за все годы войны. Достаточно сказать, что для осуществления контрнаступления Западному фронту было отпущено 1,4 — 2,5 боевого комплекта артвыстрелов, 1,7 — 1,8 комплекта винтовочных патронов, 1,4 — 2,8 заправки горючего. Но и то, что было отпущено, доставлялось в войска с большими трудностями. Для того чтобы выйти из положения, по инициативе командармов во всех армиях Западного фронта были созданы гужевые батальоны, по 550 повозок или саней в каждом.

Если говорить о преимуществах Красной Армии в этот период, то они состояли прежде всего в ее морально-политическом превосходстве над гитлеровскими войсками, в уверенности в правоте своего дела и непреклонной воле к победе. Это и была та решающая сила, которая в конечном счете заставила фашистских захватчиков бежать от Москвы.

Контрнаступление готовилось в условиях наибольших успехов противника. Это требовало от советского командования выдержки в использовании резервов и большой прозорливости в определении момента перехода в контрнаступление главными силами. Несвоевременное введение в сражение стратегических резервов могло привести к их преждевременному истощению, опоздание же с переходом в контрнаступление позволило бы врагу перейти к обороне и закрепиться в непосредственной близости от Москвы.

Ставка Верховного главнокомандования в основном правильно определила момент перехода в контрнаступление, который оказался неожиданным для врага. Так генерал Гальдер в. своем дневнике 2 декабря 1041 года отмечал: «Сопротивление противника достигло своей кульминационной точки. В его распоряжении нет больше никаких новых сил».

Неожиданным был переход в контрнаступление Красной Армии и для наших союзников, которые сомневались в способности советского народа найти силы, чтобы остановить [21] гитлеровское наступление. Несмотря на достигнутое соглашение, экономическая помощь США Советскому Союзу в конце 1941 года составляла 0,1 процента от запланированной суммы. Генеральные штабы США и Англии не могли себе представить, чтобы советское командование в тяжелых условиях обороны ближних подступов к столице именно здесь, под Москвой, могло подготовить крупное контрнаступление. Они не понимали зависимости планов советского командования не только от военных факторов, но и от настроения народа. Всеобщим же настроением советских людей было — прекратить отход, отбросить врага от Москвы, пойти на любые жертвы ради победы над врагом. Это настроение через письма на фронт и маршевые пополнения проникало в действующую армию, где находило живой отклик.

Из сказанного видно, что подготовка контрнаступления Красной Армии под Москвой проводилась в чрезвычайно трудных условиях и требовала напряжения всех сил страны. Успех этой подготовки был обеспечен организаторской работой Коммунистической партии и советского командования.

Неожиданный удар советских войск северо-западнее и юго-западнее Москвы произвел ошеломляющее впечатление на фашистское командование. Генерал Гальдер в своем дневнике 7 декабря отмечал: «События этого дня опять ужасающи и постыдны... Самым ужасным является, однако, то, что верховное командование не понимает состояния наших войск и занимается «деланием заплат», в то время как делу может помочь только принятие принципиальных решений. Одним из решений такого рода должно быть решение на отход войск группы армий «Центр» на рубеж Руза, Осташков». В декабря Гальдер обсуждал сложившуюся обстановку с фельдмаршалом Боком. В результате этого обсуждения был сделан следующий вывод: «Группа армий ни на одном участке фронта не в состоянии сдержать крупное наступление».

Под влиянием резкого ухудшения обстановки под Москвой 8 декабря Гитлер подписал директиву о переходе к обороне на всем советско-германском фронте. Немецко-фашистское командование рассчитывало, что ему удастся отразить контрнаступление Красной Армии и пополнить свои войска личным составом и вооружением. Группа армий [22] «Центр» получила задачу любой ценой удерживать районы, имевшие важное оперативное и военно-хозяйственное значение.

Однако замыслу врага не суждено было осуществиться. Войска трех фронтов продолжали успешно наступать. Любовь к Родине и ненависть к врагу порождали массовый героизм целых частей и соединений советских войск. Тысячи бойцов пехоты, кавалерии, артиллерии, танковых войск показали себя в эти дни подлинными героями. Каждый успех вливал новые силы. Смерть каждого товарища, вид сожженной деревни усиливали ненависть к врагу и решимость идти вперед. Сообщение о первых итогах контрнаступления под Москвой, опубликованное 13 декабря, вызвало огромный энтузиазм в тылу страны и среди воинов других направлений огромного советско-германского фронта.

Учитывая настроение народа и армии, а также сложившуюся благоприятную обстановку на Западном направлении, Ставка Верховного главнокомандования потребовала расширить фронт наступления и безостановочно преследовать отходящего врага.

Выполняя указания Ставки, войска Калининского, Западного и Юго-Западного фронтов без оперативной паузы продолжали развивать контрнаступление. Для достижения быстрых темпов наступления были созданы новые подвижные группы из танковых, кавалерийских и стрелковых частей.

31-я армия Калининского фронта 16 декабря освободила Калинин, а 20 декабря вышла на линию Высокое — Лотошино. 22 декабря перешли в наступление на ржевском направлении 22-я, 29-я и часть сил 39-й армии. Преодолевая упорное сопротивление врага, соединения этих армий 1 января 1942 года овладели крупным опорным пунктом врага на Волге — Старицей и вышли на подступы к Ржеву с севера.

Наступление войск правого крыла Западного фронта во второй половине декабря развивалось неослабевающими темпами. Соединения 1-й ударной армии 16 декабря освободили Высоковск, 18 декабря — Теряеву Слободу, а на следующий день вышли к реке Ламе, севернее Волоколамска Войска 16-й и 20-й армий в это время вышли на подступы к Волоколамску и завязали бои на его окраинах. 20 декабря Волоколамск был освобожден.

Выход советских войск на рубеж рек Ламы и Рузы и освобождение Волоколамска создавали предпосылки для глубокого удара на Гжатск, Погорелое Городище. Однако попытка преодолеть рубеж обороны врага с ходу не удалась. В связи с этим командование фронта приказало временно приостановить наступление этих армий.

Таким образом, выходом на рубеж рек Ламы и Рузы закончилось контрнаступление правого крыла Западного фронта. В результате контрнаступления были разгромлены основные силы 3-й и 4-й танковых армий противника. Угроза Москве с северо-запада была ликвидирована. Войска фронта освободили свыше 500 населенных пунктов и городов Московской области. Была очищена от врага важная магистраль Калинин — Москва.

Одновременно с контрнаступлением северо-западнее Москвы успешно развивалось наступление Западного фронта в районе Тулы и правого крыла Юго-Западного фронта в районе Ельца. Успешное развитие контрнаступления на южном крыле Западного направления позволило поставить войскам более глубокие задачи и организовать оперативное взаимодействие фронтов. С этой целью Ставка 18 декабря воссоздала Брянский фронт в составе 3-й, 13-й и 61-й армий. Войска Брянского фронта получили задачу развивать наступление в общем направлении на Волхов, Орел, содействуя Западному фронту в разгроме южного фланга группы «Центр».

Войска левого крыла Западного фронта получили задачу безостановочно преследовать отходящего врага, форсировать реку Оку и освободить города Козельск, Сухиничи, Калугу. Для овладения Калугой командующий 50-й армией создал подвижную группу в составе стрелковой, кавалерийской и танковой дивизий. Возглавил группу заместитель командующего генерал-майор В. С. Попов.

30 декабря советские войска на широком фронте вышли к реке Оке, освободив города Калугу, Козельск, Белев.

Успешно развивалось и контрнаступление Брянского фронта, вышедшего в конце декабря на рубеж Белев — Мценск — Верховье.

Преодоление рубежа реки Оки от Калуги до Белева создало благоприятные условия для окружения главных сил группы армий «Центр» с юго-запада. Однако силы наступающих войск были на исходе. Органы войскового тыла из-за [24] быстрого темпа наступления не успевали обеспечивать наступающие войска боеприпасами. Создать же новую группировку войск для удара на Вязьму, навстречу Калининскому фронту, Западный фронт в то время не имел возможности.

В конце декабря успешно развернулось контрнаступление в центре Западного фронта. Прорвав оборону врага на реке Наре, части 33-й армии (командующий М. Г. Ефремов) 26 декабря освободили от врага Наро-Фоминск. 2 января был освобожден Малоярославец, а 4 января — Боровск.

Таким образом, в начале января 1942 года был завершен первый этап наступления на Западном стратегическом направлении. Войска Калининского, Западного и правого фланга Юго-Западного (с 18 декабря Брянского) фронтов, несмотря на тяжелые условия, выполнили поставленную перед ними задачу.

Поражение ударных группировок врага, наступавших на Москву, вызвало замешательство в ставке Гитлера. В директиве от 16 декабря Гитлер требовал от командного состава группы «Центр» заставить войска с фанатическим упорством оборонять занимаемые позиции, не обращая внимания на противника, прорывающегося на флангах и в тыл немецких войск. Гитлер надеялся удержать в своих руках важные коммуникации западнее Москвы и узлы дорог, где были размещены крупные интендантские склады. Такими узлами являлись города Ржев, Вязьма, Брянск, Орел. Германское командование решило превратить эти города в центры укрепленных районов, чтобы остановить здесь наступление Красной Армии.

Оценивая общую обстановку на фронте, Ставка Верховного главнокомандования преувеличивала наступательные возможности Красной Армии. В силу этого она приняла решение о переходе в наступление на всех трех стратегических направлениях; Целью зимнего наступления ставилось: разгром главных группировок врага под Ленинградом, западнее Москвы и на юге страны. Достижение поставленных целей требовало наличия дополнительных значительных сил и средств. Между тем Ставка располагала к этому времени ограниченными резервами и создать хотя бы небольшое превосходство в силах и средствах над врагом не могла.

Чтобы не дать возможности врагу закрепиться на занятых им рубежах, Ставка потребовала развивать наступательные операции, не ожидая создания новых ударных группировок. В силу этого наступление фронтов развивалось без оперативной паузы и существенных перегруппировок. Исключение составлял прорыв обороны на рубеже реки Ламы, который был осуществлен после 15-дневной подготовки.

Успешное осуществление прорыва обороны противника на правом крыле и в центре Западного фронта создало реальные предпосылки для глубокого рассечения обороны врага на вяземском направлении и охвата всей вражеской группировки с юго-востока.

Немецко-фашистское командование, обеспокоенное прорывом наших войск в глубокий тыл немецких войск, срочно подтянуло в район Вязьмы новые части с других участков фронта, которые во взаимодействии с авиацией отбили атаки наших войск на Вязьму с севера и юга. Одновременно противник нанес сильные контрудары по коммуникациям выдвинувшихся вперед 33-й, 39-й и 29-й армий, войска которых вынуждены были перейти к обороне в невыгодных условиях. В начале февраля, когда судьба группы армий «Центр», казалось, была предрешена, врагу удалось задержать продвижение Западного и Калининского фронтов. Не получило развития и наступление Брянского фронта.

Таким образом, из-за потерь и отсутствия резервов наступательные возможности трех фронтов Западного направления, по существу, были исчерпаны. Довести до конца разгром группы армий «Центр» не удалось. Войска трех фронтов Западного направления, истощив свои наступательные возможности, вынуждены были постепенно перейти к обороне.

В целом же наступательные операции Красной Армии на Западном направлении в январе — марте 1942 года, несмотря на незавершенность, увенчались новыми победами. Противник был отброшен в полосе Западного фронта еще на 80 — 100 километров, а всего на 150 — 400 километров, в полосе Калининского фронта — еще на 150 — 250 километров.

Великая битва на подступах к советской столице известна народам мира как разгром немецко-фашистских войск под Москвой.

Войска Западного, Калининского и правого крыла Юго-Западного фронтов нанесли крупнейшее поражение отборным гитлеровским войскам. Под Москвой были [26] разгромлены 38 немецких дивизий, в том числе 11 танковых, 4 моторизованные и 23 пехотные; остальные дивизии группы армий «Центр» были обескровлены. Из четырех танковых вражеских армий (групп), действовавших на советско-германском фронте, было разгромлено три. Поля Подмосковья превратились в кладбища немецкого оружия и техники. Всего в ходе Московской битвы фашисты потеряли около полумиллиона солдат и офицеров — цвет своего вермахта. Шесть армий группы «Центр» утратили примерно 80 процентов своей артиллерии, танков, автотранспорта и другой техники. Так бесславно закончилась попытка гитлеровцев овладеть советской столицей. Гитлеровские полчища, победно прошедшие по многим странам Западной Европы, на полях Подмосковья потерпели первое крупное поражение.

В результате боев под Москвой Красная Армия приобрела боевой опыт, стала организованнее и сильнее, чем в начале войны. Весь мир убедился, что она способна сокрушить врага.

Поражение вражеских войск под Москвой имело громадное политическое и стратегическое значение. Гитлеровский план «молниеносной войны» против нашей страны полностью провалился. Немецко-фашистская армия в первый раз потеряла стратегическую инициативу и была вынуждена впервые за два с половиной года второй мировой войны перейти к обороне. Вместо ожидавшейся скорой победы фашистская Германия встала перед фактом ведения затяжной войны.

Для советских людей переход Красной Армии в наступление после длительного отхода и обороны и в особенности ликвидация угрозы захвата врагом Москвы имели не только военное, но и глубокое морально-политическое значение. Сообщения Советского информбюро о поражении фашистских войск северо-западнее Москвы и под Тулой, в районе Калинина и Ельца были восприняты как закономерный результат совместных усилий армии и народа.

Как могло случиться, что Красная Армия сумела нанести жесточайшее поражение гитлеровским войскам, превосходившим ее численностью и вооружением?

Это произошло прежде всего потому, что наша армия и наш народ сражались за правое дело. Они отстаивали свободу и независимость своей социалистической Родины, защищали [27] все то, что было создано ими за годы строительства нового, социалистического общества. Коммунистическая партия и Советское правительство твердо и разумно, со знанием дела руководили борьбой с гитлеровскими захватчиками. Военное командование, штабы и политорганы всех степеней умело организовали оборону столицы, тщательно подготовили разгром врага.

Историческая победа Красной Армии под Москвой была достигнута благодаря невиданным в истории трудовым усилиям и героизму советских людей и — не будем забывать — ценой больших жертв с нашей стороны. В памяти народов нашей страны зима 1941/42 года — это не триумфальное шествие, а преодоление огромных трудностей в тылу и на фронте, это титаническая, гигантская деятельность миллионов людей, поднявшихся на защиту своей социалистической Родины. Ни одна страна не выдержала бы такого сильного и внезапного удара, какой выдержала наша страна. Когда под угрозой оказались завоевания Октября, советский народ еще теснее сплотился вокруг ленинской партии, проявившей в тяжелых условиях войны непреклонное мужество, выдержку и способность мобилизовать все силы на разгром врага.

Огромная заслуга в достижении победы принадлежит москвичам. В первые недели и месяцы войны из добровольцев-москвичей было сформировано 12 дивизий народного ополчения, десятки штурмовых батальонов и другие части, героически сражавшиеся под Москвой. Когда враг был на подступах к столице, еще многие тысячи ее жителей ушли сражаться с врагом, в том числе около половины состава московских партийной и комсомольской организаций. В тылу врага действовали десятки партизанских отрядов. Трудящиеся Москвы и Подмосковья строили оборонительные рубежи. Москва стала кузницей победы, базой Западного фронта, обеспечивая его всем необходимым. Москвичи внесли неоценимый вклад в общее дело борьбы с врагом, они в жестоких боях завоевали право именовать их город — городом-героем.

На ближних подступах к Москве произошел крутой поворот в ходе войны в пользу Советского Союза и всех свободолюбивых народов мира. Победа Красной Армии под Москвой изменила характер вооруженной борьбы не только [28] на советско-германском фронте. Она оказала огромное влияние на события на других театрах второй мировой войны.

Победа под Москвой ознаменовала новый этап в развитии освободительного движения народов Европы против гитлеровского ига. Если в 1941 году в большинстве стран Европы освободительное движение носило характер разрозненных действий отдельных партизанских отрядов и групп патриотов, то после Московской битвы оно начало приобретать общенациональный характер.

Немаловажное влияние имела победа Красной Армии и на окончательное оформление антифашистской коалиции. 1 января 1942 года была подписана декларация 26 государств, участники которой обязались использовать все свои ресурсы для борьбы против агрессоров и не заключать с ними сепаратного мира. Несколько позже были подписаны англо-советский договор о союзе против гитлеровской Германии и соглашение с США «О принципах, применимых к взаимной помощи в ведении войны против агрессии». Тем самым была окончательно оформлена антифашистская коалиция, сыгравшая важную роль в победе над фашистской Германией.

Со времени Московской битвы миновало четверть века. Однако ныне кое-где горькие уроки истории забыты. Реакционные круги в США, ФРГ и других империалистических державах сосредоточили усилия на подготовке новой мировой войны с целью уничтожения социалистической системы, на развязывании локальных войн, рассчитанных на подавление освободительной борьбы народов.

Битые фашистские генералы и реваншистские круги ФРГ снова вытащили на свет безумную и сумасбродную идею «жизненного пространства», которую внушают теперь новому поколению немцев. Особая угроза миру состоит в том, что западногерманские реваншисты при попустительстве агрессивных заправил НАТО всеми средствами стремятся заполучить ядерное оружие.

Реакционные круги США не желают считаться с волей народов, насаждают в разных частях света свой «новый образ жизни». Во Вьетнаме, например, они насаждают его огнем напалма и авиабомбами.

Кое-кто из западных политических деятелей, видимо, уже забыл о том, чем кончился гитлеровский «дранг нах остен». [29] Но современным реваншистам следовало бы помнить — Советская страна и советский народ теперь далеко не те, какими были даже двадцать лет назад. Теперь Советский Союз, социалистическое содружество располагают такой экономической и военной мощью и такой боевой техникой, которые позволят нам отразить любое нападение агрессора. Если империалисты попытаются развязать новую мировую войну, то они сгорят в ней вместе со своими сумасбродными планами мирового господства.