Гоголь Николай Васильевич (20.03/1.04.1809–21.02/ 4.03.1852), великий русский писатель, прозаик, драматург, критик, историк, публицист. Родился в благочестивой патриархальной дворянской семье. По воспоминаниям одного из гоголевских однокашников, религиозность и склонность к монашеской жизни были заметны в Гоголе «еще с детского возраста», когда он воспитывался у себя на родном хуторе в Миргородском уезде и был окружен людьми «богобоязливыми и вполне религиозными». Когда впоследствии писатель готов был «заменить свою светскую жизнь монастырем», он лишь вернулся к этому первоначальному своему настроению. Семья Гоголей, как по отцу, так и по матери, принадлежала к старым казацким родам. Атмосфера веры и христианского благочестия была присуща как старшим, так и младшим ее членам. На столе постоянно лежало Евангелие, а любимым чтением были Четьи-Минеи, в старинных кожаных переплетах. Быт родового имения с. Васильевка Гоголь изобразил позднее в повести «Старосветские помещики», а прошлое рода нашло отражение в «Тарасе Бульбе». Неподалеку от Васильевки находилась и кочубеевская Диканька, с именем которой в свою очередь связан цикл ранних повестей Гоголя. По семейным традициям, брак родителей писателя был благословлен Божией Матерью. Отцу его, Василию Афанасьевичу, было видение, когда он совершал паломничество к чудотворной иконе Пресвятой Богородицы, именуемой Ахтырской (ныне находится в США). Во сне ему явилась Царица Небесная и указала на дитя, сидевшее на полу у Ее ног: «...Вот твоя жена». Через некоторое время в грудном младенце, дочери соседей по имени Косяровских, он вдруг, застыв от изумления, узнал те самые черты ребенка, которые показали ему во сне. Спустя тринадцать лет, на протяжении которых Василий Афанасьевич не перестает следить за своей суженой, видение еще раз повторяется, и он просит руки девушки. Молодые были помолвлены, через год была назначена свадьба. Николаем Гоголь был назван в честь Святителя Николая Мирликийского, перед чудотворной иконой которого его мать, Мария Ивановна, дала обет. Свойственное Гоголю ощущение своего пророческого призвания, очевидно, во многом поддерживалось этими семейными преданиями. Первоначальное образование будущий писатель получил дома, от «наемного семинариста». В 1818–19 вместе с младшим братом Иваном (ск. ок. 1820) Гоголь обучался в Полтавском уездном училище; летом 1820 готовился к поступлению в Полтавскую гимназию. В 1821 он был принят в только что открывшуюся Гимназию высших наук в Нежине. Обучение здесь, в соответствии с поставленной императором Александром I задачей борьбы с европейским вольнодумством, включало в себя обширную программу религиозного воспитания. Домовая церковь, общий духовник, общие утренние и вечерние молитвы, молитвы перед началом и окончанием уроков, Закон Божий два раза в неделю, каждый день полчаса перед классными занятиями чтение священником Нового Завета, вечером после занятий чтение книг духовного содержания, ежедневное заучивание наизусть по два-три стиха из Писания, строгая дисциплина — таким был определенный Уставом гимназии почти «монастырский» быт ее учащихся, многими чертами которого Гоголь воспользовался впоследствии при описании бурсацкого обихода в «Тарасе Бульбе» и «Вии» (Нежинскую гимназию он называл даже в шутку «бурсой»). В конце декабря 1828 Гоголь приехал в Петербург с широкими (и смутными) планами о благородном труде на благо Отечества. Стесненный в материальных средствах, пробует свои силы в качестве чиновника, актера, художника, зарабатывает на хлеб уроками, В печати Гоголь дебютировал дважды. Сначала — как поэт. В 1829 опубликовал стихотворение «Италия» (без подписи) и написанную еще в Нежине подражательную (в духе немецкой романтической школы) поэму «Ганц Кюхельгартен» (под псевдонимом В. Алов). Последняя получила в журналах отрицательные рецензии, после чего Гоголь постарался сжечь все имевшиеся у книгопродавцев экземпляры тиража. Второй дебют был в прозе и сразу поставил Гоголя в число первых литераторов России. В 1831–1832 вышел в свет цикл повестей «Вечера на хуторе близ Диканьки» — не содержавших уже, в отличие от первого опыта, «ничего германского и прежнего». Гоголь познакомился в то время с В. А. Жуковским, П. А. Плетневым, бароном А. А. Дельвигом, А. С. Пушкиным. Своими повестями он стал известен при Дворе. Благодаря Плетневу, бывшему воспитателем Наследника, в марте 1831 Гоголь вступил в должность младшего учителя истории Патриотического института, находившегося в ведении императрицы Александры Феодоровны. Лето 1831 писатель провел на родине, в Васильевке. Проездом в Москве он познакомился с М. П. Погодиным, Аксаковыми, И. И. Дмитриевым, М. Н. Загоскиным, М. С. Щепкиным, Киреевскими, О. М. Бодянским, М. А. Максимовичем и др. Пребывание в первопрестольной послужило ему толчком к размышлениям о принципиальных отличиях между самобытной («старосветской») культурой России и новейшим европейским «просвещением» «цивилизованного» Петербурга, критика которого была развернута им в цикле т. н. «петербургских» повестей. Эти размышления легли позднее, после нескольких лет пребывания Гоголя за границей, и в основу противопоставления «идиллического», «несовременного», но культурно-ценного Рима и духовно-пустого, суетного Парижа в повести «Рим» (1842). В 1834 Гоголь вместе с его близкими друзьями — Плетневым, Жуковским, Погодиным, Максимовичем, а также С. П. Шевыревым и К. М. Базили — становится одним из первых сотрудников министра народного просвещения С. С. Уварова, провозгласившего в своей Деятельности следование исконным началам Православия, Самодержавия и Народности. Результатом этого сотрудничества стала публикация Гоголем в основанном Уваровым «Журнале Министерства Народного Просвещения» четырех статей, тесно связанных с написанной год спустя повестью «Тарас Бульба», а также поступление адъюнкт-профессором на кафедру всеобщей истории при Санкт-Петербургском университете. Начавшееся плодотворное сотрудничество Гоголя с Уваровым было, однако, прервано резким конфликтом, в который вступил с Уваровым в 1835 Пушкин. В 1835 выходят в свет сборники Гоголя «Арабески» и «Миргород». Экземпляр «Миргорода» он передает Уварову для поднесения императору Николаю I. Критики были единодушны в оценке таланта Гоголя. Особо среди повестей «Миргорода» они выделили «Тараса Бульбу». Летом того же года Гоголь вновь посещает Москву, Васильевку, отдыхает в Крыму, заезжает в Киев к Максимовичу, где совершает продолжительные прогулки по старому Киеву и его Святым местам. В этом же году он оставляет службу в Петербургском университете и Патриотическом институте, начинает работать над поэмой «Мертвые души», создает комедию «Ревизор». Оба этих замысла имеют непосредственное отношение к проблеме народности, поставленной перед литераторами министром Уваровым. Сам Гоголь так излагал свое понимание народности: «Хорошо возлелеянные в сердце семена Христовы дали все лучшее, что ни есть в русском характере... Для того, чтобы сделаться русским... к источнику всего русского, к Нему Самому, следует за этим обратиться». В этом определении заключается главная, основополагающая идея «Мертвых душ». Смерть души героев поэмы заключается, по Гоголю, в том, что вместо Источника всего русского — Спасителя — его герои, герои «Мертвых душ», обращаются к западному еретическому «просвещению», являются носителями европейского «чужебесия». Выведенные Гоголем типы являются «мертвыми душами» потому, что они неправославны, неверноподданны (в подлинном смысле этого слова) и ненародны. Эти убеждения и определяют основное содержание творчества Гоголя — критику плодов европейского секуляризованного «просвещения» на русской почве (на самом обыденном, бытовом уровне) и утверждение идеалов патриархального русского быта. 19 апреля 1836 состоялась премьера «Ревизора» на сцене Александрийского театра в Петербурге, на которой присутствовал Государь Николай Павлович, разрешивший пьесу к постановке и печатанию. За экземпляр «Ревизора», поднесенный Императору, Гоголь получил бриллиантовый перстень. 6 июня 1836 Гоголь уезжает за границу, предполагая провести там полтора года. Из своих заграничных странствий он вынес глубокое убеждение в великом призвании России как единственной свободной державы в мире, исповедующей Православие. Объясняя свое долгое пребывание вне пределов отечества, Гоголь признавался: «...Из каждого угла Европы взор мой видит новые стороны России». О своей поэме в то же время он писал: «Вовсе не губерния и не несколько уродливых помещиков, и не то, что им приписывают, есть предмет «Мертвых душ». Это пока еще тайна, которая должна была вдруг, к изумлению всех... раскрыться в последующих томах...» Разгадка этой «тайны» заключается во многом в том, что в «Мертвых душах», как и в «Ревизоре», выведены Гоголем отнюдь не русские типы, а, по словам самого писателя, «временные, преходящие лица, образовавшиеся среди броженья новой закваски» — представляющие собой результат европейского влияния. Поэтому не только в воспоминаниях о России, но и в непосредственных впечатлениях от Западной Европы, — где главным образом и создавались «Мертвые души», — Гоголь черпал материал для своей поэмы, объездив для этого почти все европейские земли. Представлением о преимущественно западных истоках общемировой апостасии, изображенной в «Мертвых душах», во многом и объясняется патриотический замысел «Тараса Бульбы», вторая редакция которого была написана Гоголем — «возлюбившим, — по его словам, — спасенье земли своей» — одновременно окончанием первого тома поэмы. Весной 1840 Гоголь отправляется в Рим — предположительно на пять месяцев, однако проводит здесь почти полтора года — до завершения первого тома «Мертвых душ». Тогда же он начинает работу над вторым томом поэмы, продолжение которой было связано с размышлениями писателя о духовном, «небесном братстве» русского народа, его верой в то, что всякий русский человек, подобно самоотверженным запорожцам «Тараса Бульбы», способен «вдруг» «поступить в рыцарство». Осенью 1841 Гоголь возвращается в Россию для издания первой части «Мертвых душ» (1842) и подготовки в печати собрания сочинений (1843), где впервые были напечатаны «Шинель», «Театральный разъезд», вторая редакция «Тараса Бульбы» и др. Во время пребывания в Москве Гоголь получает от преосвященного Иннокентия (Борисова), епископа Харьковского (впоследствии архиепископа), благословение на паломничество в Иерусалим. В марте 1845 Гоголю от Государя Николая Павловича был назначен трехгодичный пансион по тысяче рублей в год серебром; Наследник Александр Николаевич добавил от себя такую же сумму. В июне 1845 Гоголь сжигает первоначальную редакцию второго тома «Мертвых душ», пишет завещание, опубликованное впоследствии в книге «Выбранные места из переписки с друзьями». В связи с сожжением второго тома «Мертвых душ» находится его попытка оставить литературное поприще и уйти в монастырь. 29 июня 1845 Гоголь приехал в Веймар, чтобы обсудить свое намерение с православным священником, протоиереем Стефаном Сабининым, но тот, видя его болезненное состояние, убедил не принимать окончательного решения. В 1846, получив известие о переводе первого тома «Мертвых душ» на немецкий язык, Гоголь писал Н. М. Языкову: «...Этому сочинению неприлично являться в переводе ни в каком случае до времени его окончания, и я бы не хотел, чтобы иностранцы впали в такую глупую ошибку, в какую впала большая часть моих соотечественников, принявшая «Мертвые души» за портрет России». В начале 1847 выходит в свет книга Гоголя «Выбранные места из переписки с друзьями», замысел которой, как и продолжение «Мертвых душ», был связан с раздумьями писателя над судьбами России и всего мира. Своим проповедническим тоном книга для большинства читателей явилась неожиданностью, а у некоторых из них вызвала резкое неприятие (В. Г. Белинский и др.). Намереваясь объясниться с читателями, Гоголь работает над «Авторской исповедью» и статьей «Искусство есть примирение с жизнью». В начале 1848 из Неаполя он отправляется в паломничество в Святую Землю, где приобщается Святых Тайн у алтаря Гроба Господня. В апреле 1848 Гоголь возвращается в Россию и, проведя лето на родине в Васильевке, приезжает в Москву, где останавливается у Погодина. Ф. В. Чижов, встретивший в 1848 Гоголя в Киеве после его возвращения из Иерусалима, вспоминал, как тот сказал ему тогда: «...Кто сильно вжился в жизнь римскую, тому после Рима только Москва и может нравиться». В 1850 Гоголь писал А. С. Стурдзе из Васильевки: «Ни за что бы я не выехал из Москвы которую, так люблю. Да и вообще Россия всё мне становится ближе и ближе. Кроме свойства родины, есть в ней что-то еще выше родины, точно как бы это та земля, откуда ближе к родине небесной». Присутствуя в 1851, в день празднования двадцатипятилетия царствования имп. Николая I, на бельведере дома Пашкова в Москве — и глядя на празднично освященную столицу, Гоголь произнес: «Как это зрелище напоминает мне вечный город». В конце 1848 писатель переезжает от Погодина к графу А. П. Толстому на Никитский бульвар. Дом на Никитском бульваре, принадлежавший графу Толстому (впоследствии обер-прокурор Святейшего Синода), и стал последним местом земного обитания Гоголя (ныне в этом доме располагается мемориал, посвященный памяти писателя). В 1849 он читает у Смирновой, Шевырева, Аксаковых главы второго тома «Мертвых душ», встречается с архим. Феодором (Бухаревым). 17–19 июня 1850 проездом на родину Гоголь впервые посещает Оптину пустынь. Лето того же года он живет в Васильевке, на зиму переезжает в Одессу, где задумывает новое издание своих сочинений. Весной 1851 Гоголь в последний раз приезжает в Васильевку, а на обратном пути в Москву, 2 июня, еще раз посещает Оптину пустынь. Осенью 1851 Гоголь намеревался побывать на Святой горе Афон. В июле — начале августа 1851 Гоголь читал Шевыреву под большим секретом новые главы второго тома «Мертвых душ»; в сентябре, перед несостоявшейся новой поездкой на родину, — начало книги о Божественной Литургии. 22 сентября выехал из Москвы в Васильевку и около 27 сентября вернулся обратно в Москву, побывав 24–25 сентября в третий раз в Оптиной пустыни. Спустя несколько дней, 1 октября, Гоголь посетил Троице-Сергиеву лавру, где встречался со студентами Московской Духовной Академии. 5 ноября 1851 на квартире графа А. П. Толстого он читал московским писателям и артистам «Ревизора». 26 января 1852 последовала кончина Е. М. Хомяковой (жены А. С. Хомякова и сестры Языкова), которая произвела на Гоголя глубокое впечатление. 7 февраля 1852 он едет в свою бывшую приходскую церковь, исповедуется и причащается Святых Христовых Тайн. В ночь с 11 на 12 февраля сжигает рукописи второго тома «Мертвых душ» (черновые наброски отдельных глав этого тома, вместе с рукописями «Размышлений о Божественной Литургии», были обнаружены после смерти писателя в его бумагах). 18 февраля 1852 Гоголь соборовался и еще раз приобщался Святых Тайн. Кончина писателя последовала 21 февраля 1852, около 8 утра. Накануне, поздно вечером, он громко произнес: «Лестницу, поскорее, давай лестницу!», а последними словами, сказанными им в полном сознании, были: «Как сладко умирать!»