Шел солдат из Берлина Много лет, много зим. И казалось ему: Он — совсем невредим, Будто не был свинцовою строчкой Прошит, Будто не был убит И в могилу зарыт. Шел в поселок уральский На реке Чусовой, Шел полями, лесами, По траве луговой. Брел в морозы, в метели, Но костров не палил, На ночлег не просился, Закурить не просил. Все вокруг и поодаль Видел он, замечал. И людей работящих Он повсюду встречал. Возрождая Державу После тяжкой беды, Люди были повсюду Победой горды. Проходил он по шумным Городским площадям И смотрел на солдат он, Таких же, как сам. В плащ-палатках и касках, Молодые, как он, Стали эти солдаты На гранит и бетон. Пламенели знамена, Незабудки цвели. Он был рад, что солдаты До дома дошли. И прикидывал снова Путь немаленький свой До поселка родного На реке Чусовой. Шел солдат терпеливо На Урал день за днем. Он все видел и слышал: Вспоминали о нем, Пели песни в застолье Про него самого, Новым улицам имя Давали его. Шел солдат. И однажды В поздний час заревой Он пришел в свой поселок На реке Чусовой. Отворил он калитку, Оглядел старый двор И под окнами дома Услыхал разговор. Он узнал этот голос И притих у окна. У стола с взрослым сыном Сидела жена. Шила детское что-то, Платье внучке, видать, Иногда оправляя Серебристую прядь. На лицо дорогое Падал розовый свет. И в простенке виднелся Солдатский портрет. В темной узенькой рамке, Отливая стеклом, Он похож был на парня, Что сидел за столом. И солдат очень тихо Отошел от окна, И ему показалось: Встрепенулась жена. Сын взглянул удивленно В темноту за окном. И задумались оба О чем-то своем… Шел солдат и до сквера Не спеша дошагал. Там белел сквозь деревья Постамент-пьедестал. И солдат стал на камень Лицом на восход. И отсюда вовеки Никуда не уйдет.