А что я сказал медсестре Марии, когда обнимал ее? — Ты знаешь, а вот офицерские дочки на нас, на солдат, не глядят. А поле клевера было под нами, тихое, как река. И волны клевера набегали, и мы качались на них. И Мария, раскинув руки, плыла по этой реке. И были черными и бездонными голубые ее глаза. И я сказал медсестре Марии, когда наступил рассвет: — Нет, ты представь: офицерские дочки на нас и глядеть не хотят.