Тугой удар — начало канонады, Пехоту поднимающий сигнал. И лето зашумело листопадом, И воздух, жестким шорохом снарядов Распоротый, заныл и застонал, Наполнился и скрежетом и звоном… Широким эхом подняли леса Раскаты полковых, дивизионных И дальнобойных пушек голоса. Десятки вспышек золотых, багровых В дыму рождались молнии быстрей — От сорокапятимиллиметровых До гаубичных мощных батарей. Когда стволы орудий разогрелись И на мгновенье оборвался гул, Сел на траву оглохший батареец И жадно воздух утренний глотнул. Тогда к нему вернулись слух и память. Рассеивался смрад пороховой, Запахло папоротником, грибами, И хвоей, и нагретою листвой. Потом возникли щелканье, и щебет, И свист, и дятлов точный перестук, И ликованье жаворонка в небе — Пленительный, почти забытый звук. И от улыбок посветлели лица Покрытых дымной копотью парней. И пели им обстрелянные птицы, Привыкшие к соседству батарей. А тем, что вслед за орудийным валом Несли штыки в атаку на весу, Кукушка долголетье куковала В истерзанном снарядами лесу.